Всё изложенное звучит несколько академично, но это правда.
22 сентября (понедельник)
Сегодня с утра осень впервые крепко дыхнула холодом так, что пришлось одеться потеплее. Но всё равно по дороге на остановку мёрзли руки и нос, а серое-серое низкое небо норовило усилить холодный натиск колючим мелким дождём.
Благо в больнице уже дали тепло, что делает отделение необыкновенно уютным и в то же время очень сонным помещением. Работа стандартна: утренний обход, запись дневников либо других разделов истории болезни. Потом я провожу потовые пробы для исключения муковисцидоза: ребёнка одеваю в кофты, штаны, колготки, предварительно на спину между лопаток прикладываю кружок фильтровальной бумаги, чтобы она пропиталась потом. Пою ребёнка горячим чаем и укрываю одеялами, дабы было жарко, и он быстрее пропотел. Смешно дети выглядят закутанные: как крольчата, которые из норы выглядывают.
Дома вечером было грустно. Я взял гитару и вспомнил известную джазовую тему «Опавшие листья» французского композитора по фамилии Косма. Очень она мне нравится, да и по настроению подходит, и по погоде. Эх, не захворать бы осенней хандрой, тоской и грустью.
23 сентября (вторник)
По дороге домой с работы, сидя в тёплом автобусе, я погрузился в воспоминания. Я люблю это делать, так проще скоротать время. Читать в транспорте я не могу – всё время отвлекаюсь. Мне нужно либо с кем-нибудь разговаривать, либо глядеть в окно. Но бывает, что я что-нибудь ярко-ярко вспоминаю. Мне до сих пор с трудом верится, что я закончил академию и стал детским врачом. Часто вспоминаю, как учился. И вот сегодня нахлынуло… И не конкретно что-то, а в целом, интегрально. Если из всех этих мыслей приготовить эссенцию либо концентрат, то получится вот что…
Этот путь был начат давно, ещё в прошлом веке. Нам предстояло многое пройти и пережить трудности.
Мы переплыли океаны маразма, не утонули в бредовый шторм и выстояли, столкнувшись с айсбергами инструкций и противоречий, не унесло нас течением приказов и распоряжений.
Когда мы двигались сушей, нас поджидали джунгли наук, в их тесных дебрях иногда не хватало времени в сутках. Иногда мы делали небольшие привалы с песнями, водкой, танцами на берегах горьких от слёз рек зачётов. Кровью и потом мостили мы гати сквозь болота сессий и жадно отдыхали и радовались жизни на солнечных полянах каникул.
24 сентября (среда)
Не все дошли до конца пути: кто-то был сражён болезнью, кого-то укусила муха лени и синий пьяный комар. У некоторых дам в пути вырос и зашевелился живот. Кто-то свернул на другую тропу, кто-то просто решил не идти дальше. Всех их пришлось бросить, они остались позади, но кого-то мы будем помнить всю жизнь, ибо шли с ними плечом к плечу.
А мы? Мы всё-таки взобрались на Эверест высшего медицинского образования! И на этой вершине понимаешь, что всё это не просто так. Оно того стоило! С этой горы видно всё, и ты становишься наблюдателем, зачарованным охотником за ценностями жизни. Можно дышать свободно, во всю грудь, кричать, и все тебя услышат. Разбираться во многом и видеть перспективные горизонты! И поэтому мы день за днём, семестр за семестром вгрызались зубами в этот гранит знаний, обрывали ногти об этот монолит науки.
Но наше дело было правым: мы победили, и этого нам не забыть никогда.
Вот так вот понесли мои мысли – чуть остановку не проехал. А разве у вас, дорогие читатели, такого не бывало? Вот припомните!
25 сентября (четверг)
Всех интернов сегодня отправили на субботник убирать от мусора закреплённые территории. Интересно, кто их закрепил? Дескать, теперь военный институт разогнали, и прибираться некому. А я в принципе согласен с профессором Ф.Ф. Преображенским, т. к. считаю, что каждый должен заниматься своим делом: детский врач – лечить детей, а дворник – подметать улицы. Да и вовсе я не Владимир Ильич Ленин, чтоб кайфовать от субботников. Поэтому забил на этот дело и день посвятил отдыху: выспался, погулял, сходил в кино. Как ни странно, фильм назывался «Гудбай, Ленин». Мне было очень хорошо в этот погожий осенний день. И я даже сочинил об этом стихотворение: