— Вот здесь начинаются земли королевства Аден, а здесь начинается герцогство Крума. Дальше идут земли вольных городов… Я к тому веду, леди Виктория, что всё это территории людей. Они прячутся за нами, как за щитом от степняков и мне это, честно говоря, уже очень давно надоело. И надо признать, что без тебя, ведьма, снесли бы степняки этот щит к чертям собачьим. А у них, вот здесь, — указка постучала по территориям свободных городов. — Выход к большой воде. В Адене очень много гор и, как следствие различных копей, у Крумы самые плодородные земли…
— И вы хотите, чтобы мы вам это всё добыли? — проговорила свою догадку Вика. Честно сказать, этим предложением король её… разочаровал.
— Объединить! — поднял указку над картой. — Под эгидой самого благородного короля и самой могучей волшебницы! Ну а если они ещё и промеж собой объединятся, то вообще замечательно!
Король самодовольно смерил глазами шокированных «участников совещания».
— Но… — оторопело протянул Роланд. — Почему я? У вас ведь есть дети!
— Ага. У других королей, не сомневайся, тоже. И никто из нас не пойдёт под руку чьего-то королевского сына.
— А… как же вы? А… кем же я?
— Ну такое предложение уже было однажды озвучено. Давно, правда, но задумка приглянулась многим. — развернул свою мысль его величество. — Так король — это первый среди равных, а верховный король — первый среди первых. И он больше символ, нежели фигура, обличённая реальной властью. В то же время он мог бы следить, чтобы никто не зарвался и предлагать свои идеи, а править… ну скажем по году из каждого королевства. Передвижной двор, как у первого Карла. Что думаете, детки?
Вика почесала затылок.
— Думаю, Ваше Величество ещё не совсем протрезвел… — выдала Вика на что заработала осуждающий взгляд архимага и искренний смех короля. — Отдавать такую власть пришлой ведьме и совсем юному рыцарю. Вы же не думаете, что мы будем сидеть на попе ровно и изображать бурную деятельность?
Роланд удивлённо уставился на девушку, а король довольно огладил бороду.
— Уверен, что не будете, ни один ни вторая, — рассмеялся монарх, — Уж больно оба деятельные, но больше всего, ведьма, мне нравится твоё «Мы».
— Поэтому вы ещё не распустили дворян по вотчинам, не разжимаете кулак? — понял Роланд.
— Да. Нужно посмотреть, как к этому отнесутся сначала здесь. Возможно, придётся провести турнир, но ты выиграешь, я не сомневаюсь. С такой-то поддержкой. Впрочем, в других королевствах ты тоже выиграешь. И… Здравствуй Трон! А ты, Виктория, встанешь рядом. Или сядешь, тут уж как тебе удобнее. С твоей силой вам никто не сможет указывать. А потом ты применишь свои знания во благо. Тебе же есть чему нас научить?
Глава 8
Хардланд из клана Золоторуких, чрезвычайный посол Владыки Всех Гор поднялся с колена и поднял глаза на престол светлых эльфов, на котором сидело настоящее диво, увидеть которое он и не мечтал на своём веку — молодого короля. Конечно, обстоятельства смены власти были не столь благоприятны, но, гномы привыкли иметь дело с тем, что дают.
По правую руку от монарха стояла его единственная советница и одна из двух выживших родственниц, чародейка Альяна, силу которой гном, к своему счастью, имел удовольствие никогда в жизни не лицезреть. Ведьма была опасна, опытна и была старше самого Хардланда чуть ли не вдвое. Кроме того, в этой войне она лишилась всей своей семьи, и только поэтому вернулась в царский род. И ни одна глубинная тварь не решилась поведать послу, что за демоны сейчас правят бал в её голове. А он, будучи, по мимо прочего, Проводником Глубин, спрашивал! Но увы. Лишь одна глубинная змейка шепнула ему то, что он и так прекрасно знал: солнечные эльфы злы.
У посла вообще не было иллюзий насчёт этих переговоров, но Владыка не верит, что банальная смена поколений может хоть на градус повернуть тысячелетия эльфийской дипломатии. Ибо чтят они древние договоры крепче новых, а новые заключать не стремятся, потому как и без того нормально. А посему, гномы, без какого-либо зазрения совести все те самые тысячелетия наживались на остроухих и в ус не дули. А войны были и раньше, и с тёмными, и между собой, и с людьми. Последних, кстати, оба племени вообще презирали за всё на свете, так что уж из-за одного-то человека, который завтра от старости сдохнет, пыль точно не поднимется. В этом был искренне убеждён владыка. В этом же ему вторили Серебряные Бороды из совета, и каждая мелкая вошь со двора повторяла эту мантру. А Хардланд, который очень не хотел быть послом, который просрёт всё на свете, и неоднократно докладывающий лично об изменившейся на корню ситуации, теперь отдувайся.