Звучал новый приказ – сдать ценности, раздеться. И люди раздевались торопливо, будто боясь оказаться заподозренными в неповиновении. Стыд был забыт – до него ли?.. И отцы видели обнаженными своих дочерей, сыновья - матерей.
И люди стояли в очереди на расстрел, будто за хлебом.
Их выводили к краю рва. Если бы они обернулись ко рву, они бы увидели среди прочего, что кожа чернозема снята, и во рву обнажена терракотовая глиняная сущность земли. Но до того ли им было: как кролик на удава, они смотрели на пулеметы.
Затем плевался свинцом пулемет, люди, как созревшие плоды, падали вниз. После обслуга меняла у пулеметов перегревшиеся стволы, офицер СС обходил ров, и достреливал живых.
Очередь сдвигалась еще. Живые сами шли под прицелы пулеметов. Мертвые пустыми глазами смотрели на небо – за что оно их так?..
Наконец все заканчивалось. Пулеметы снимали со станков, чистили, смазывали. Бульдозера засыпали ров - прямо в открытые глаза сыпалась земля. Вот урожай был зарыт – какие всходы он даст? Тут же начинали рыть ров на следующий день.
Жизнь ведь продолжалась.
Правда, не для всех.
-//-
Пулемет работал громко.
Настолько громко, что его было хорошо слышно в бараке. Повторялось так каждое утро: уводили порцию, затем где-то бил пулемет. Короткая пауза и опять стрельба. Пауза. Пулеметная очередь. Пауза…. Снова очередь…
Казалось, вся понятно. Но живые прятали правду даже от себя по каким-то закоулкам сознания. Смерть подозревали многие, но боялись сказать это вслух. А может это совпадение, может, у немцев стрельбища, учения?
Но все же на третий день Марик Циберлович не выдержал: набрал воздуха побольше и выпалил:
- Их уводят на казнь, их расстреливают!..
- Не говори глупостей, Марик.
- Я у одного немца кольцо видел – его тетя Бася носила…
- Значит, таки отобрали его у тети Баси. Или тетя Бася купила за него свою свободу.
- Зачем ей свобода, если ее на Мадагаскар отправляют? Там свободы, вероятно, завались, а бриллианты лишними не бывают!
- Ну зачем, скажите мне, пожалуйста, - вмешивался из темноты чей-то голос. – Зачем неграм брильянты! Они же чистые обезьяны!..
Дети писали записки прямо к Богу, спрашивали у ребе – дойдет ли послание, если его затолкать в щель этого сарая.
- Дойдет, – успокаивал ребе. - Обязательно дойдет. Ибо в такие дни любая стена – Стена плача…
Общее волненье, наконец, коснулось и старшего Циберловича. Может, он волновался и раньше, но прятал это глубоко в себе, чтоб не пугать сына, не подымать панику. Но наступает предел, за которым самый крепкий лед начинает крошиться.
Зиновий поднялся:
- Ша, Марик! Я сейчас спасу тебя и себя! – он пошел к двери из склада, постучал в нее. – Откройте! Я таки имею важные сведенья для господина коменданта!
-//-
Бойко спешил в комендатуру, надеясь хоть раз прийти раньше Ланге, но у него это не получилось. Ланге был на месте, причем в кабинете кроме него был еще один человек.
- А, Владимир, вы как раз вовремя. Вы знакомы?
За столом напротив Ланге сидел старик в помятом твидовом пиджаке, с лицом небритым грязным. Бойко не сразу его узнал. Это был Циберлович. Имени и его отчества Владимир не знал, но когда-то над делом Циберловича смеялось все местное НКВД. С оказией дело попало и Владимиру в руки. Он брал его домой почитать, как иные берут популярный роман. История, действительно, была необычной, фотография запомнилась. Затем, когда Циберлович освободился, они иногда встречались на улице.
Но ведь если Бойко знал Циберловича, то старик никак не мог его знать…
- Я читал его дело… - осторожно ответил Бойко. – Года полтора назад…
- Так на него было заведено дело еще в советские времена?.. Вот уж забавно! Вы мне должны об этом рассказать!
Циберлович вздрогнул. Бойко кивнул, но ни слова не произнес: потом.
- Как видите, - продолжил Ланге, обращаясь к Циберловичу. - Нам все известно. И ваше прошлое. И ваше будущее – хотя оно неизвестно и вам! Я уже не говорю про ваши нынешние шаги!
- Что он натворил, на сей раз?.. – спросил Бойко.
- Этот милейший еврей, похоже, серьезно придал нам работы. Вы знаете, что в городе действует филиал Рейхсбанка.
- В здании сбербанка…. Рядом с биржей?
- Напротив биржи, если быть точным, - кивнул Ланге и продолжил. - Не секрет, что Рейх конфискует некоторые ценности. Нет и особой тайны и в том, что свозят конфискованное в банк. Ну а этот человек нанял бандитов, чтоб они ограбили банк.
- А разве банк не охраняется? – вскинул бровь Владимир.