Командующий подошёл к вновь прибывшим подчинённым на три метра и начал говорить:
— Ублюдки! Добро пожаловать в крепость номер шесть! Я командующий Владислав Лапин! С этого дня я буду вашим богом! Вы будете молиться мне, а не богам леса! Здесь вы можете забыть про них, потому-что у них нет власти в этом месте! Так же вы можете забыть, про личную жизнь и свободное время! Вы будете работать и работать, пока не сдохните, или пока у меня не найдётся для вас иное применение! Любые претензии насчёт моих приказов будут наказуемы! Десять ударов плетью! Вот, что вас ждёт за невыполнение приказа! А за трусость и предательство вас будет ждать петля или пуля! Всё, идите, приведите себя в порядок, пожрите, а потом за работу! — Сказал командующий грубым, хриплым голосом и ушёл обратно в своё жилище.
Двадцать надзирателей повели «добровольцев» из бараков на работу. Пять бойцов стали помогать разгружать ящики с патронами и оружием. И ещё пять бойцов повели новичков мыться.
За казармами оказалось спрятано ещё одно деревянное строение с двумя помещениями, рядом с которым стояла чёрная цистерна, под которой горел огонь. Первое помещение являлось раздевалкой, а второе мойкой.
Новички быстро сняли одежду. Их сильно подгоняли надзиратели.
В мойке новичков затолкали в один угол. Потом надзиратель взял шланг и пустил в «добровольцев» мощную струю горячей воды. Она обжигала кожу, делала её красной, словно кожуру помидора.
Грязь и вода стекала с людей, просачивалась меж досок пола, и утекала к водостоку, частично впитываясь в грязь.
После чудовищного мытья красным человечкам выдали синюю форму и отправили есть.
Столовая была разделена на две части. Первая часть была для надзирателей, а вторая для «добровольцев».
Новичков посадили за деревянные, длинные столы и выдали миски с хорошо пахнущим куриным супом.
Изголодавшиеся новички съели суп за пару минут. Они собрали со стола каждую крошку хлеба, и положили во рты. Умеет же лес выматывать и истощать людей.
Степан и пса покормил. Покидал ему немного мяса и хлеба. Шарик как настоящий пёс ел только мясо, а от хлеба конечно отказывался. Понюхает, понюхает кусок хлеба, да и отставит. Зачем ему хлеб, когда есть мясо.
Когда трапеза закончилась Степану и мужику с тряпкой на голове приказали помочь повару намыть посуду.
Пришлось Степану собирать миски, а его напарнику по заданию кружки. Оба по возможности брали ещё и ложки.
Кухня была тесноватая. Здесь мог нормально работать лишь худой человек, или карлик. В случае с этой кухней, здесь работал именно карлик. Судя по еде, у него были золотые руки и, конечно же, талант.
У мужичка была лысая голова, не бритая как у командующего, а просто облысевшая. Нос с горбинкой, брови густые и чёрные, рот, как и губы, маленький, щёки впалые, глаза серые. На лбу одна единственная длинная морщинка.
Роста мужичок был уж совсем небольшого. Если бы Шарик встал на задние лапы, то он был бы выше этого мужичка почти наполовину.
Одет был мужичок так же в синюю форму, сшитую специально для него.
— Раковина вон там. — Повар показал рукой на забитую грязной посудой раковину, под которой стояла бочка.
Сам повар был слишком занят и не мог из-за этого мыть посуду. Он готовил обед для командующего. Жареную курицу с печёной картошкой и овощами.
Посуду было мыть скучно и нудно. Пригоревший жир никак не хотел отделяться от сковороды, как и успевшие, засохнуть остатки супа.
— Мы с тобой говорили, говорили в карете, да так и не узнали имена друг друга. — Сказал Степан. — Меня можешь звать Степаном.
— А меня можешь звать Жеканом.
Они пожали друг другу руки.
— Странное имя. — Сказал Степан.
— Ну, это не совсем имя. — Жекан улыбнулся.
— Эй, выгоните собаку отсюда! — Крикнул повар.
Степан обернулся в сторону повара. Шарик пытался залезть на стол и схватить зубами курицу.
Повар махал руками и орал на собаку:
— Уйди блохастая тварь!
Степан подошёл к псу и выпроводил его с кухни.
— Спасибо, а то эта псина чуть мой шедевр не сожрала. — Сказал повар.
— Не называй его так. Его зовут Шарик. Так его и зови, а псиной не надо. Он пёс хороший. — Сказал Степан немного грозно.
— Хорошо, а теперь иди, чисти сковороду! Грозить мне тут вздумал!
На мытьё посуды ушло много времени. Примерно два часа. Степан и Жекан могли бы закончить и быстрее, но надзиратели пообедали и насвинячили.
Мытьё гор посуды было не единственным испытанием для Степана и Жекана.
Сначала их отправили слить воду из бочки. Потом их отправил на слад, чтобы они там правильно разложили ящики.
На складе было темно, но не сыро, даже наоборот очень сухо и душно. Склад освещали лишь две спиртовые лампы, так что «добровольцам» пришлось работать практически в полном мраке.
Надзиратели ушли. Степан сначала не понял, зачем они это сделали, и подумал, что они просто халтурно выполняют свою работу. Но потом он увидел здорового и высокого мужчину сидящего в тени, возле деревянного стола. Он постоянно пил что-то из стеклянной бутылки. Наверняка спирт. И наверняка этот человек потерял цель в жизни, надежду и ещё что-нибудь.
Его синяя форма была сильно потрёпана. Её не мешало бы постирать и погладить.
Подъём первого ящика был труден. Набитый патронами до отказа ящик не желал отрываться от земли. Он словно отрастил корни и прирос к земле.
Со вторым ящиком было всё сложнее. В нём уже были не патроны, а оружие. Каждый последующий ящик было поднимать всё труднее и труднее, а их было ещё много.
Человек в тени всё следил за «добровольцами». Спирт в организме совершенно не мешал ему выполнять его обязанности.
— Кошмар. Неужели я заслужил, подобную участь? — Сказал Жекан во время подъёма очередного ящика.
Человек в тени дёрнулся.
— Как тебя зовут? — Спросил он.
— Вы у кого спрашиваете? — Ответил вопросом на вопрос Степан.
— У него. — Мужчина в тени указал на Жекана.
— Я узнаю ваш голос. — Сказал Жекан.
Человек в тени встал и вышел из тьмы.
Его взгляд был уже не тот. Раньше он был грозным, словно у древнего викинга, а теперь у него взгляд алкаша. На лице у него было множество мелких шрамов, а так же большой ожог возле левого уха, из-за которого на том участки кожи не росли волосы. Судя по длине чёрных волос, он не брил голову полгода, а лицо не брил третью неделю.
— Егерь. — Медленно сказал Жекан. — Я… Жекан. Ты спас меня и Кирилла в Питере. Ты помнишь?
Егерь внимательно осмотрел Жекана.
— Да… я… помню. Почему… ты… не дома? Не добрался? — Сказал Егерь заторможено.
— Нет, добрался и меня послали сюда.
Егерь подошёл к Жекану и положил руку на плечо знакомого.
— Нам надо выпить. Подожди, я возьму бутылочку чего покрепче, а потом мы отправимся в барак и нажрёмся там.
Жекан улыбнулся.
— А как же работа? — Сказал он.
Егерь взялся за голову.
— Точно.… Тогда заканчивай… а я пока… поищу выпивку получше. — Егерь пошёл в темноту, шатаясь.
Степан взглянул на Жекана.
— Это твой друг? — Спросил он.
— Я бы так не сказал. Мы просто были знакомы пару дней. Ну, ладно хватит болтать. Давай работать.
Глава 8. Вороны
Барак был просторным, но в тоже время тесным. Его единственное помещение было длинным, забитым двухъярусными койками и людьми.
Запах грязных тел здесь был сильным и мерзким, а в некоторых местах просто тошнотворным. В самом конце барака воняло сильней всего. Там находились выгребные ямы, которые стоило бы почистить. Не повезло тем, кто живёт в конце барака.
Кроме отборной ругани здесь можно было услышать песни, так же переполненные матом.
На одной из коек играют в карты трое мужиков. Их кожа покрыта наколками. Их зубы пожелтели и почернели.