Кирилл трижды просыпался от кошмаров. Ему снились вещи, которые он не смог бы даже толком описать. Переплетающийся, склизкий кошмар, самое лучшее описание его сна.
По словам других, им снилось что-то похожее. Никто за эту ночь толком не поспал и не отдохнул.
Престарелого Персея разбудили не с первого раза. Старик долго не хотел просыпаться. Постоянная ходьба, голод и истощение доконали даже настолько опытного путешественника.
Персей проснулся кряхтя, сперва не понимая где он.
Лесогон дал наставнику последний сухарь. Волхв разумеется отказывался съедать последний кусок пищи и тогда к парочке подошёл Кирилл и заставил старика слопать еду.
Потом охотник помогал троим бойцам нести ящик и тот оказался невероятно тяжёлым на этот раз.
Передышки и замены стали в два раза более частыми. Людям была необходима еда и нормальный отдых, но они не могли себе этого позволить. Только не сейчас.
Чтобы идти было легче, люди выбросили все лишние вещи. Бронежилеты, разгрузки и шлема полетели в клыкастые пасти. Половина содержимого рюкзаков, осталось позади.
К вкусным смертным всё тянулись влажные щупальца, не доставая до них жалких сантиметров.
Узкая тропа по которой шли люди была извилиста и тяжела, но они смогли добраться до конца этого страшного места.
Наконец началась нормальная земля и трава, камни и редкий снежок. А самое главное, отсюда было отлично видно цель.
Громадное дерево стояло впереди. Величественное, захватывающее дух зрелище. До него оставалось совсем немного, три четыре километра максимум.
Люди смотрели на древо и восхищались им. Его корнями, что дотягивались до места где стояли смертные. Его стволом, как будто сплетённым из сотен деревьев. Его ветвями, закрывающими небосвод.
Смертные пошли к нему. Первые шаги давались им тяжело. Сила страха удерживала их ноги, тянула жалких людей к земле, а голод и усталость помогали ей.
Группа шла и шла, глядя на древо, выпив последние капли воды и выкинув фляги, выбросив рюкзаки с больных плеч. Шли без остановок и нытья, использовав последние капли сил. И вот дошли.
***
Люди залегли неподалёку от древа. Все они дышали тяжело, задыхаясь. В противогазах было душно, но их снятие означало смерть.
Ядовитые пары здесь оказались особенными, не исчезающими под действием солнца.
Полковник осматривал местность черед бинокль, и та была страшной, сводящей с ума, и завораживающей.
Человечество и вправду не раз пыталось уничтожить колыбель богов. Для этого, оно оказываться применяло не только авиацию и ракеты, но и пехоту с танками.
Десятки вертолётов, танков, бронетранспортёров стояли здесь, обросшие древесиной и корой, ставшие вечной композицией поражения человечества.
Здесь были и люди. Они стали ступенями, ведущими к входу в древо, превратились в барельефы и горельефы огромных корней. Застывшие в мучительных корчах, криках и попытках спастись.
Вход в древо представлял собой трещину шириной в два метра и высотой в четыре. Над входом расположился корень, изогнувшийся в виде всем известного священного символа современной веры.
— Видно что-нибудь живое? — Спросил Егерь у полковника.
— Нет. — Ответил офицер кратко. — Персей, Лесогон, чувствуете что-нибудь?
— Там есть кто-то. Их много, и они скрываются. — Сказал Персей.
Полковник выругался.
— Можно взорвать бомбу здесь? — Предложил Напалм.
— Нельзя. Хрен знает это дерево. Может оно как-нибудь ядерный взрыв выдержит. Оно ведь как гора. Лучше всего внутри рвануть. — Сказал Полковник.
— Неужели ты до сих пор готов использовать бомбу? — Спросил Персей.
— А как же. Я уже озвучил тебе свою позицию насчёт парня. Спасибо конечно, что помогли, но на этом ваша роль в миссии заканчивается. — Грозно сказал офицер.
— Я тебе не позволю всё разрушить! — Крикнул Персей.
— Заткнись, идиот! Я не намерен слушать твой бред сейчас, понял?!
Старый волхв впервые ударил человека не удержав ярость.
Его схватили и скрутили, врезали в лицо.
Кирилл попытался защитить старика, но и с ним быстро справились. Пары ударов хватило охотнику для падения на земли.
Чаровница подняла оружие и крикнула:
— Всем стоять! Стоять!
И все замерли.
— Какого хуя вы творите, когда мы так близко? Воробей и Голем погибли не для того, чтобы вы поубивали друг друга сейчас. — Сказала Чаровница. — Вы будете работать слажено, понятно? Слажено… Я устала… Я хочу покончить с этим и сдохнуть спокойно. — Девушку буквально сгибало от душевной боли.
— Хорошо, Чаровница. Так и сделаем. — Сказал Егерь. — Только опусти оружие.
Чаровница чуть ли не бросила автомат и пошла к древу.
— Ты куда? — Спросил Егерь.
— Туда, — Чаровница указала на дерево, — куда же ещё. Вы же не собираетесь сидеть здесь целый день? Мы знаем, что на пути кто-то есть и они точно не собираются уходить.
Кирилл поднялся с помощью Лесогона. Персея не пришлось поднимать. Его помяли не так уж и сильно.
— Надо их остановить. — Сказал Персей Кириллу.
— Как? — Спросил охотник. — Мы в меньшинстве. И даже Егерь кажется уже не с нами.
— Не знаю, но я уверен, что в будущем будет решение. Идём. Пора всё это закончить.
Люди спустились с холма, к поляне, окружающей древо и медленно направились к входу.
Окружающая их композиция, угнетала, поражала прямо в сердца. В ней крылось истинное отчаяние того самого человечества: сильного, стойкого, могущественного. Она показывала с каким рвением и ужасом люди прошлого пытались спасти себя, построенную ими цивилизацию и их место в мире, как главенствующей силы.
Какие же толпы были отправлены сюда на смерть? Вся поляна состояла из ковра, сросшихся друг с другом и землёй человеческих фигур, хрустящих под ногами. Их пустые глазницы и одеревенелые лица больше сотни лет выражают страх.
— Где опасность? — Спросил полковник.
Персей не ответил, и Лесогон тоже.
— Где я спрашиваю?! — Разозлился офицер.
Волхв и мальчик продолжали молчать. Да их ответ уже и не требовался.
Послышались скрип и треск. Из-за одеревенелой техники вышли одеревенелые фигуры, покрытые корой, с головами, превратившимися в мясные бутоны. Из алых цветков, выплёскивался кровавый, едкий яд. Многорукие создания, тянулись к людям. У одних было три руки, у других по четыре, а то и попять, частично сросшиеся, скривленные, с огромными когтями.
— Огонь! Одиночными! — Приказал полковник.
Из-за пуль от тварей отлетали куски древесины и плоти. Раны обильно сочились ядом, но существа не кричали и не визжали, а просто бежали на людей в жутком безмолвии.
Бойцы быстро поняли куда нужно стрелять, чтобы монстры умирали максимально быстро. Грудь и бутон были их слабыми местами.
— Прорываемся! — Крикнул офицер.
Люди начали продвижение. Причём стремительное, напролом, сквозь всех врагов.
Вход пошли последние гранаты и силы.
Существа плевались ядовитыми комками алой желчи, царапались и пытались схватить.
Костюмы людей рвались и плавились, а боезапас таял.
Кирилл защищал Лесогона, прикрывал его собой и убивал каждую тварь, подошедшую слишком близко.
Мальчик не был бесполезен в этой битве. Он разумом отражал самые опасные атаки монстров и даже трижды спас жизни солдатам и друзьям. Но разумеется штурм прибежища богов не может обойтись без жертв.
Двоих бойцов утащили монстры, одного заплевали кислотой и тот упал, заживо распадаясь.
— Мы почти у лестниц! — Озвучил хорошую новость Егерь.
Солдату с перевязанным глазом разорвали противогаз и лицо. Ещё одного повалили на землю и окатили едкой дрянью.
Егерь был первым, чья нога ступила на лестницу. За ним бежали крохи, оставшиеся от экспедиции. Жалкая кучка людей, обречённых на смерть.
Монстры остались у подножия лестницы. Им запрещено подниматься к входу в древо. Они, как и люди, обречены, только не на смерть, а вечное существование и охрану самого священного места на земле.