«Это хорошо, что у них слух немузыкальный», — подумал Дима.
Но все оказалось проще. По словам Олега, в комнате на всю катушку работал магнитофон.
Дима связался по рации со Старковым. Он сказал всего три слова: «Срочно приходи на дачу».
Группа явилась через двадцать минут. По тому, как Борис кинулся к Олегу, увидев его заплывшее от синяков лицо, Старков понял, что они друзья. Бывает так, что люди войну пройдут плечом к плечу, а друзьями не станут, но чаще случается по-другому. Риск, который делится на двоих, превращает мужчин в братьев.
— Вот это да! — басовито смеялся Иван. — Вдвоем такую крепость взяли.
Старков прошел к охранникам.
— Нам не понадобится взрывать бочки с бензином. Господин Гнедой будет здесь через час, — сообщил он, вернувшись.
Когда к воротам подкатил роскошный лимузин, они мягко раскрылись. Машина медленно вползла во двор. Из нее вышли трое охранников и интеллигентного вида мужчина в очках, а рядом с ним появилась одетая в меха женщина.
— Господи, — пьяно протянула она, увидев дула автоматов, — опять рэкетиры.
— Ну, это уже свинство, — сказал еще более пьяный господин Гнедой, — за три месяца второй раз. Не буду платить.
— Шеф, — возразил стоявший возле него с поднятыми руками охранник, — не горячись. Это, кажется, серьезно.
Господин Гнедой не внял совету и продолжал возмущаться. Но в отличие от Жоржа Анжапаридзе, нецензурных слов не употреблял. Он жестикулировал и обращался к кому-то неведомому с просьбой остановить этот бесстыдный грабеж. Несмотря на то, что Гнедой был одет в дорогой, модного покроя костюм, а на мизинце его сверкал огромный перстень, он походил скорее на сельского учителя, чем на миллиардера. Через очки с толстыми линзами он таращил глаза на окружающих и казался совсем беззащитным.
Его охранников отправили в ту же комнату, где уже лежали двое их товарищей, а самого Гнедого и его даму провели на второй этаж, в хоромы.
— Ляля, — обратился он к своей подруге, — зачем я работаю и живу? Для того, чтобы какие-то жлобы стригли меня, как купон?
Женщина, зябко передернув плечами, спросила:
— Господа рэкетиры, зачем вы маски надели? Ведь жутко! Мы вам отдадим деньги.
— Никогда, — взвизгнул Гнедой.
— Отдадим, отдадим, — успокаивающе сказала Ляля, — вот только Киса протрезвеет немного.
Старков понял, что женщину нужно слушаться. Она явно имела на своего друга влияние. У нее было усталое, немолодое, не очень красивое лицо. Но в глазах светился теплый огонек.
Господин Гнедой сжал голову руками и стал раскачиваться из стороны в сторону.
— А брошу-ка я все к черту, — сказал он, — хватит, надоело. Работаешь как проклятый, а тут… в масках… руки вверх… отдавай деньги. А в деньгах этих мой труд, мои нервы, мой мозг. Где справедливость?
— На небе, — вкрадчиво сказал Фролов.
— Издеваться-то зачем? — Гнедой тряхнул головой, пытаясь уйти от наваждения. Но все оставалась по-прежнему. Те же люди в масках окружали его.
— Печаль моя светла, — сказал он и неожиданно шустро полез за бутылкой в бар.
— Э, тпруу! — перехватил его Иван. — Сначала деньги, потом пей сколько хочешь.
Странный миллиардер и его подруга отвлекли внимание Старкова настолько, что он забыл отдать распоряжение ребятам. Он спустился вниз и увидел там одного Диму.
— А где мальчишки?
— Несут наружную охрану, — беззлобно усмехнулся Дима.
— Кто им приказал?
— Никто. У них, по-моему, прекрасная дрессура. Один у ворот встал, другой со стороны леса наблюдает, а меня за этот пульт посадили. Вот это и есть скрытая камера, о которой говорил Фролов.
Старков промолчал. Было неприятно, что он потерял нить руководства операцией. А главное, он понял, что ребята занимались подобными делами и раньше. Значит, не он один оказался в руках Гавриила Филипповича. Он, Старков, работает на полковника МБА может быть, и полковник на кого-то работает?
Бывший офицер, Станислав Старков привык подчиняться вышестоящим, но здесь было нечто иное. Вышестоящий в армии нес ответственность за свои приказы. В этой же ситуации взаимоотношения напоминали не армейские, а скорее мафиозные.
Между тем Гнедой продолжал свою исповедь. Он бил себя в грудь и говорил, что поставил свой гений на службу злу, что нет ему спасения ни на земле, ни на небе.
Его Ляля, видно, привыкшая к подобным сольным выступлениям любовника, сидела, откинув голову на спинку кресла, и курила длинную сигарету с запахом ментола.