Серый – чуть посерьезнее, занятия спортом оказали влияние на его характер и отношение к некоторым аспектам жизни. Впрочем, он к учебе относился примерно так же, да и вредные привычки тоже имел, пусть и не дымил, как паровоз, в отличие от Соловья. Да и за словами он чаще следил, как и слово своё старался держать.
Вместе этих парней свело то, что они жили практически на одной улице. С ними же всё детство провёл и Олег, а также четвертый парень, старше их всех на год – Саня. Вчетвером они проводили много времени на улице с малых лет, то ссорясь по пустякам, то вставая друг за друга горой, если кто-то с другой части посёлка приходил разбираться. И пусть в последнее время каждый из них крутился в своем круге общения, старая дружба забыта не была.
‒ … понимаешь, да? ‒ продолжая разговор, что-то пытался доказать другу Соловей.
‒ Слушай, лапшу на уши можешь шестиклассницам вешать, они будут рады вниманию парня из девятого, ‒ отмахнулся от него Серый, поднимаясь по лестнице.
‒ Чего у вас опять? ‒ с интересом спросил Олег.
‒ Да вот, сказки на ночь, ‒ ответил Серый, кивая на Соловья. ‒ Он утверждает, что ночью по посёлку военный шлялся. Видели его, мол, у вагончиков жилых, в которых строителей приезжих поселили.
‒ Да? ‒ Олег усмехнулся. ‒ А кто видел? Ты? ‒ обратился он напрямую к Соловью.
‒ Вот это самое интересное! ‒ поднял палец вверх Серый, не дав другу и слова сказать. ‒ Услышал, мол, из надежных источников, ‒ тут парень сделал небольшую паузу. ‒ прямиком из восьмого класса.
Вова хрюкнул, а затем затрясся, смеясь сквозь зубы и пытаясь продолжить списывать, ведь до начала урока оставалось всего ничего. Серый и Олег присоединились ко смеху, и лишь Соловей глядел на них недовольно, чуть прищурившись и сложив руки на груди.
‒ Правда это! ‒ раздался глухой, с легкой хрипотцой, голос парня. ‒ Я на вранье не куплюсь.
‒ Уж не Тёма ли это был? ‒ прекратив смеяться, задал вопрос Олег. ‒ Этот мамин сказочник что угодно готов придумать, лишь бы его послушали, ‒ заметив, как изменилось лицо Соловья, парень опять рассмеялся.
‒ Не купится он, ну да! ‒ Серый похлопал смутившегося друга по плечу, и они вместе продолжили путь наверх. Как только за ними захлопнулась дверь, ведущая на второй этаж, Вова произнес:
‒ А мы ведь ночью все улицы исходили.
‒ Ну и? ‒ с настороженностью спросил Олег, уже предчувствуя какую-то подставу. ‒ Никаких военных мы не видели
‒ Потому что мы не ходили там, где находятся вагончики строителей, ‒ с торжеством заключил Вова, закрывая тетрадки и убирая их в рюкзак.
‒ Это же край посёлка, чего мы там забыли, ‒ попытался достучаться до друга Олег, но всё было тщетно.
‒ Слухи развеять, ‒ подмигнул ему друг. Негодующий ответ Олега заглушил звонок на урок…
Вечер плавно уступал место ночи, на небо уже высыпались звезды, и где-то далеко вверху виднелась луна. На горизонте ещё остались отголоски укатившегося за горизонт солнца, отчего редкие облака имели удивительный оранжевый окрас. Затихли дневные птицы, люди уже сидели по домам, вернувшись с работы и тратя свободное время на отдых. Редкие фонари освещали главную улицу населенного пункта, по которой одиноко брели две подростковые фигуры. И только их разговор нарушал установившуюся тишину:
‒ Вот чего тебе неймется? ‒ недовольно бурчал Олег. ‒ Мы теперь по каждой Тёминой выдумке будем нестись сломя голову неизвестно куда, как пожарный расчёт? Хотя, в случае Тёмы правильнее сказать: «как группа психиатров».
‒ Олег, ты просто не понимаешь всей прелести момента, ‒ наставительным тоном ответил ему Вова. ‒ Каждому в жизни нужна время от времени «встряска». Потому что в постоянной рутине мы забываем о том, что такое настоящие эмоции, реальная жизнь.
‒ Братан, давай я тебя о ближайшее дерево «встряхну»? ‒ с наигранной заботой спросил его Олег, а затем нахмурился и ударил друга по плечу. ‒ Что за фигню ты несешь? Мы и так творим не пойми что, каким-то чудом избегая серьезных неприятностей.
‒ Ну и чего ты завелся? ‒ даже не обидевшись, спросил Вова. ‒ Что такого страшного там может быть? Строители, которые по-русски не понимают и слова? ‒ парень взмахнул руками и сделал удивленное выражение лица. ‒ Вот это неожиданность, вот это неприятность!