— Не совсем, — ответил Леня, малость покривив душой, — я сразу же понял, что вы та еще штучка!
— Нельзя ли повежливее, — буркнула заказчица и отвернулась.
— Стерпите и такое обращение, — прошипел Маркиз, эта женщина начинала его раздражать. — Вы, милая моя, пытались сделать из меня лоха, а это еще никому не удавалось.
Вы слишком самонадеянны, вот что. Во всяком случае, я очень скоро понял, что во всей вашей истории правдой является только то, что вы преподаете музыку. А что, Миша Фонтанов действительно такой талантливый мальчик, или просто у него крутой и денежный папа?
— Черт! — она повернулась и поглядела на Леню внимательно и сердито. — Неужели это были вы — там, на конкурсе? То-то мне показалось удивительно знакомым ваше лицо…
— В наблюдательности вам не откажешь, — заметил Маркиз. — Так что, моя дорогая, мне не составило труда выяснить, кто вы такая, как вас зовут. С мужем вашим пришлось пообщаться — ну, вы знаете, никак не тянет он на директора фирмы! И очень он на вас сердит, просто на дерьмо исходит, как только о вас речь заходит! Уж извините на резком слове.
— Вместо того чтобы шпионить за мной, лучше бы занимались своим прямым делом! закричала она.
— Тише, — укоризненно сказал Маркиз. Говорите тише, вы привлекаете к нам ненужное внимание. Насчет шпионства, так кто бы говорил! Не вы ли зачем-то приставили ко мне хвост при первой нашей встрече?
— Какой еще хвост? — теперь она говорила тише, но видно было, что это мнимое спокойствие дается ей с большим трудом.
— Синий «опель» за номером таким-то, любезно подсказал Маркиз, — стекла тонированные, за рулем — форменный балбес, сразу же себя обнаружил. Наружное наблюдение это, между прочим, серьезная наука! Так что, дорогая Ольга Федоровна, не отпирайтесь, вы мне писали, как говаривал господин Евгений Онегин в одноименной опере.
Видно было, что резкий ответ застыл на губах женщины.
— «Опель», говорите… — пробормотала она.
— Синий, — с готовностью подсказал Маркиз, — у вас не возникает по его поводу никаких мыслей? Вы не хотите со мной поделиться?
Она упорно молчала.
— Хорошо, — вздохнул Леня, — тогда слушайте, слушайте и не перебивайте. Был когда-то давно у нас в городе некий криминальный авторитет по кличке Картон.
Она дернулась, как от удара, но все так же хранила молчание.
— Этот Картон занимался похоронным бизнесом, организовал его и навел относительный порядок. Было у него два доверенных лица — вы и некий Паша Снеток, ныне Павел Андреевич, владелец агентства «Светлые воспоминания». Какие-то там случились крупные разборки, и Картон попал на зону.
— Это Пашка посодействовал! — тихо сказала она.
— Однако до конца Картон не доверял никому и на всякий случай оставил захоронку.
Известно было, что человек он не бедный, а денег после него никаких не нашли, так?
— Так, — нехотя подтвердила Ольга.
— Вы себе тихо-мирно управляли бизнесом, пока не узнали, что Картон погиб на зоне…
— То, что я говорила вам про конкурентов, которые пытаются разорить фирму, отчасти правда, — сказала она, достав сигарету. — Павел захотел отделиться, как-то быстро пошел в гору.., в общем, положение фирмы сейчас оставляет желать лучшего. Окольным путем я получила весточку.., в общем, Картон велел мне в случае его смерти обратиться к Николаю Каретникову.., и про фотографии тоже…
— Кто он Картону — племянник?
— Брат двоюродный… Виктор его растил в свое время… Только выяснилось, что Каретников все забыл. Забыл все добро, которое Виктор для него сделал. Он сказал, что знать ничего не знает, и что никто ему никаких распоряжений про меня не оставлял. Каретникову эти фотографии ничего не говорили, только мы с Павлом примерно знали место, где искать. Мне очень, просто очень нужны были деньги, чтобы удержать «Вечный покой» на плаву! Я наняла человека, отличного специалиста в своем деле, но Каретников очевидно ожидал такого, потому что в сейфе специалист ничего не нашел, ну, да вы знаете…
— И тогда вы решили обратиться ко мне?
Придумали историю…
— Ну да, а что, я должна была все вам рассказать в подробностях? — рассердилась Ольга. — Жизнь научила меня никому не доверять!
— А жизнь не научила вас вести дела честно? — спросил Маркиз. — Вы разве не знаете, что подставлять человека, который ничего вам не сделал — очень нехорошо? К вашему сведению, Каретников оказался дружен с подручным этого вашего Павла. И решил, что если он отдаст ему фотографии, то потом они поделят то, что было в захоронке, пополам. Но тот-то был на службе. Поэтому он открылся хозяину, который приказал фотки у Каретникова изъять, а самого убить, чтобы не мешался под ногами. Что тот тип и сделал. Да только поспешил, поверил Каретникову на слово, что снимки в люстре. А их уже там не было.
Так что тот тип совершенно зря зарезал Каретникова, за что и влетело ему потом от начальства по первое число. И теперь я, убежденный противник насилия, человек интеллектуального труда, оказался замешанным в убийстве! Удружили вы мне, нечего сказать!
— Вы хотите сказать.., вы хотите сказать, что фотографии у вас? — Ольга Федоровна схватила Леню за руки. — Так что же вы…
— Ох, Ольга Федоровна! — горько вздохнул Маркиз. — Жадность сгубила не одного фраера, уж поверьте мне! Вы, конечно, не фраер, так обуздайте хоть немного свою жадность!
— Сколько вы за них хотите? Мы можем заключить договор, я расплачусь потом, щедро расплачусь…
Внезапно где-то поблизости завыла сигнализация.
— Моя машина! — встрепенулась Ольга. — Только не уезжайте, я сейчас!
Она открыла дверцу, и тут же по бокам машины появились какие-то люди. Ольгу выдернули из машины, Маркиз же перехватил руку парня, который пытался вытащить ключ зажигания, двинул по этой руке, так что парень взвыл от боли. Леня хотел было уже отъехать, но в открытую дверцу пролез какой-то тип и дал ему в ухо. От удара реакции чуть замедлились, все же Маркиз локтем двинул типа в солнечное сплетение, и в это время к машине подъехал микроавтобус с черной полосой на боку, и в открытой двери Леня увидел Лолу.
Несчастную, растрепанную, слегка побитую Лолу, которая прижимала к груди Пу И.
— Леня! — вскричала она. — Я не хотела…
Лолу крепко держал за плечи старый Ленин знакомый — тип в ковбойских сапожках.
— Я понимаю, — с тяжелым вздохом проговорил Маркиз. — Конечно ты не хотела.., это все Пу И…
— Действительно Пу И, — удивленно подтвердила Лола. — А как ты догадался?
— Может быть, поворкуете как-нибудь в другой раз? — раздался над ухом у Лени насмешливый голос. — После того как мы урегулируем наши маленькие проблемы…
Леня скосил глаза и увидел рядом с собой Павла Андреевича, единоличного шефа и руководителя «Светлых воспоминаний». В руке у него был плоский черный пистолет, недвусмысленно направленный на Ленину голову.
— Боюсь, что следующего раза может не быть, — отозвался Маркиз. — Судя по тому, как вы серьезно настроены…
— Все зависит от вас, — Павел Андреевич пожал плечами. — От вашей сговорчивости… если мы найдем общий язык — вы со своей подружкой еще наговоритесь.., еще надоедите друг другу.
— Боюсь, что вы не из тех, кому можно верить, — ответил Леня. — Тем более что при вашей основной профессии избавиться от трупов легче легкого…
— Зря вы так, — Павел Андреевич поудобнее устроился на сиденье и опустил пистолет. Мое слово твердое. Кстати, не советую делать резких движений. Выстрелить я всегда успею.
— Вы хотите со мной договориться? — проговорил Маркиз после короткой паузы. — Тогда для начала отпустите девушку. Тем самым вы покажете, что вам, действительно, можно верить.
— А вам — можно верить? — подозрительно переспросил Павел.
— Вам ведь нужны фотографии? — Маркиз произнес эти слова скорее не как вопрос, а как утверждение.
— Конечно, — кивнул его собеседник.
— Ну так вот, они у меня, но вы их получите только тогда, когда освободите девушку…
— И песика! — выкрикнула Лола, которая, оказывается, внимательно прислушивалась к разговору.