А Кристина вдруг как-то замерла на его руках. Даже вилку опустила. Отложила на тарелку. Неуверенно стрельнула глазами в его сторону. И тут же уставилась в окно, за которым продолжал тихо шелестеть дождь.
— Где ты деньги взял, Кузьма? — тихо-тихо и таким непривычным тоном спросила она, что он сам замер. Медленно повернулся к Кристине, не до конца веря, что правильно ее понял. — Сколько, родной?
Кристина к нему повернулась. Посмотрела совсем непривычным взглядом. Серьезным. И таким взрослым, словно бы его самого старше.
Осень, как же. Ех***й бабай!
Кузьма отбросил вилку, которая громко звякнула о тарелку. И крепко ухватил Кристину, не позволил подняться. А она дернулась. Опустил ей ладонь на щеку, чтобы не отворачивалась.
Всмотрелся в это непривычное выражение зеленых глаз. Опустошенное и испуганное. До горя несчастное. Полное тоски и какого-то страха, которое он совсем не привык в сияющих глазах своей мавки видеть.
Да нет, не ошибся. О том, именно о том она говорила сейчас, о чем он и подумал.
Второй рукой достал сигарету из пачки, оставленной на подоконнике. Прикурил и глубоко затянулся. Все еще не ослабляя захвата своих рук на ее теле, лице.
Аппетит пропал напрочь. И у нее, похоже, тоже. Опять затянулся.
— Это не твоя проблема, малыш. Вообще, — наконец, отрывисто резюмировал Кузьма, докурив сигарету.
Затушил в пепельнице. Обхватил ее двумя руками.
Все это время Кристина молча сидела на его коленях. А он ее держал. Не потому, что она продолжала дергаться. Нет, затихла и не пыталась подняться. Даже не напряжена была вроде. До этого момента и его последних слов. А тут — как закаменела, ей-Богу. И вновь медленно подняла глаза на него.
И у Кузьмы что-то такое мерзкое внутри плеснуло. Как изжогой, кислотой, только не по горлу, а в груди. Незнакомое и непонятное. Неведомое еще. Странное. Чем-то напомнившее тот момент, когда про нападение на малышку от матери узнал. Только иное немного. Страх за нее, что ли? Только чего бояться? Все же нормально и продуманно.
— Не моя проблема?! Не моя?! — аж задохнулась она. — Ты — чей?! Мой?! — тихо, но с такой злостью, что Кузьма невольно улыбнулся, прошипела вдруг Кристина.
Не помнил, видел ли когда-то ее в таком настроении. Все непонятное и непривычное в собственных ощущениях на второй план отошло, тут же затерлось.
Она же ухватила его за щеки и встряхнула голову. Кажется, улыбка Кузьмы разъярила ее еще больше.
— Мой, Кузьма?! — надавила своими ладошками на его щеки.
— Твой, мавка. Твой, — пытаясь подавить неуместное веселье, прохрипел Кузьма. — Твой, малышка.
— А я — чья, Кузьма?! — глаза сузила. Злилась, маленькая ведьма.
— Это что за вопросы, не понял?! Моя! — он даже возмутился.
Кому тут что не ясно?!
А Кристина словно расслабилась. Но не до конца. Ее немного потряхивало, но уже хоть не каменная в его руках сидела.
— Значит, и проблемы твои — мои. Общие они, Кузьма, понимаешь?! — все еще не успокоившись, прошипела она, кажется, от ярости не в состоянии говорить нормально. — Не может быть у нас твоих или моих проблем, если мы — вместе! Так не получится ничего, неужели не ясно?! Тем более, если ты меня обманываешь!
— Подожди, где я тебя обманывал? — не согласился Кузьма, продолжая ее обнимать.
— Ты мне сказал, что не будешь ничего платить… — возмутилась Кристина.
— Я тебе такого не говорил. Я говорил, что еще вопрос выясню.
— Ты мне ничего об этом не сказал, Кузьма! — вот тут у Кристины шипение сменилось возмущенным криком. — А если бы я так поступала и ничего тебе не говорила?! Это как бы называлось?!
Она снова дернулась.
— Та-ак, вот тут подробней. И что ты мне не говорила? — не позволив мавке отодвинуться, Кузьма вновь потянулся за сигаретой.
А Кристина шумно и резко выдохнула, вдруг прикусив губу. И прям ощутимо стало, как ее возмущение сменилось какой-то опустошенностью и страхом. На глаза слезы навернулись.
Кузьма так и не взял сигарету. В груди вновь то, непонятное, плеснуло. Обхватил ее крепче, прижал к себе, так чтоб голова к плечу, лицо к его шее.
— Мавка, ты что?! — действительно заволновавшись. — Я же для тебя. Чтоб не мешали просто. Им же плевать на твою голову светлую, знания и мечты! Ты знаешь, что они уже в январе почти все решили за всех! Я своими глазами списки видел. Им по фигу. Только тех, кто заплатил, пропускать собирались. А я не хочу, чтоб тебя и твои мечты топтали, поняла?! — под конец уже он возмутился.
— Ничего, — буркнула Кристина в ответ. И всхлипнула. — Я ничего… Но Кузьма….! — тут она вдруг застонала, испугав его уже конкретно, словно ей плохо стало.