Богдан встретил их в гостиной. Начальник охраны, отвечающий ранее за безопасность другого направления его бизнеса, теперь, похоже, плотно влип. Хотел он или нет, а и Кузьма, и Вадим заметили, что у Макара с Кристиной вышло наладить контакт, так что теперь он точно не собирался менять ему задачу. Кузьма хотел видеть рядом с Кристиной такого человека, который не задумываясь прикроет ее собой чуть что, и не только потому, что получает за это деньги. А его мавка сумела заслужить уважение Богдана.
Он бы и Вадика к ней приставил. Да только Кристина завела такой спор, когда он только коснулся данной темы, что сразу стало ясно — бессмысленно. Она за него переживала не меньше, чем он боялся за нее, пусть и была согласна на все меры безопасности и ограничения. Так что выбор оказался не особо богат. Зато надежен. Макаренко доверяли и Кузьма, и Вадим. Проверен был тот неоднократно и в самых жестких условиях.
— Все тихо? — поинтересовался Вадик, когда они зашли.
Кузьма только кивнул и, почти не тормозя, пошел дальше, к кухне.
— Тихо. Нормально, — соглашаясь, отчитался Богдан. — За все время — никаких происшествий. Кристина все время провела на кухне. Гонял Сергея за продуктами. Не все в наличии имелось. А так — больше ничего. — И уже когда Кузьма почти вышел, добавил тише, явно не для него — для Вадима. — Очень сильно нервничает.
Ему от этого наблюдения Богдана не стало легче. Ей-богу, лучше бы и не слышал. Знал, что Кристине тяжело, своими глазами видел, когда уходил. Но то, что ей не хватало сил это скрывать, пусть и перед «своими» — только добавляло самогрызни Кузьме. Совершенно ее вымотал. Раньше даже матери жаловались, что не могут в мыслях и эмоциях Кристины разобраться. А тут — охрана просекла, пусть и та, которой они доверяли.
Надо бы как-то разгрузить ее. Увезти куда-то. Тем более что и отпуска имеется неделя. А даже если задержатся, сомневался, что Карецкий прям скандал устроит. По сути, влияния на этот вопрос у Руса не имелось, только их добрая воля. А Кузьме казалось, что мавка и так слишком много сил, энергии и времени за последние годы вложила в эту больницу. Правда, он был достаточно честен, чтобы признать — Карецкий пахал и выкладывался еще больше. Одни его деньги не решили бы ничего, если бы эти двое не готовы были превратить лечебное учреждение во что-то достойное и приложить для данной задачи максимум сил.
Всем им в эти годы было необходимо какое-то дело, чтобы ум и руки, эмоции занять.
Плотно закрыв двери в небольшой коридор, Кузьма преодолел оставшиеся ему четыре шага и вошел в кухню, совмещенную со столовой.
Кристина тут же оторвалась от начинки, которой наполняла пирожные, и бросилась к нему. Кузьма подхватил ее через два шага. Крепко прижал к себе, спрятав лицо в волосах Кристины, растрепывая узел, который она собрала, чтобы готовить не мешали, видимо. С тех пор, как подстриглась, ее локоны то и дело норовили рассыпаться по плечам, выбиваясь из причесок и пут, которыми Кристина старалась свою шевелюру «приструнить». Ворчала по этому поводу все то время, пока его выхаживала. А Кузьме в кайф. Нравилось это. Вот и сейчас с наслаждением и облегчением обнял любимую.
— Все хорошо прошло? — немного с опаской поинтересовалась Кристина, запрокинув голову, чтобы заглянуть в глаза.
У нее на лбу остался след от муки. Кузьма и не хотел вроде, а расплылся в улыбке. Обнял ее еще сильнее и опустился на стул, стоящий у стола.
— Конечно. Это текучка, мавка. Просто уточняем и согласовываем позиции, — из-за того, что сел, она теперь возвышалась над ним на голову.
Уткнулся ей в шею лицом. Хорошо так. Блаженство.
А Кристина тут же отклонилась, потянувшись за чем-то на столе.
— Мало ли, — хмыкнула она, — можно подумать, что редко приходилось наблюдать, чем твоя «текучка» и рутина порою заканчивается…
И как только он открыл рот, чтобы возразить, что нынче не та ситуация, ловко запихнула ему в рот сладость. Не до споров стало. Вкус, который он никогда не смог бы забыть; любимая женщина в его руках, от которой и спустя столько лет дурел просто; их сегодняшняя вспышка страсти; сама атмосфера на этой кухне — тепла и какого-то уюта, ранее совершенно несвойственных его дому… Все это разморило, как-то разом легло ему на плечи, вместе с теплыми ладонями Кристины, которыми она накрыла его затылок и принялась разминать мышцы.