Но, ладно, с этим потом. Сейчас с ее школой разобраться надо. Кузьма присел на корточки, так, чтобы их лица оказались на одном уровне. И все же коснулся щеки Кристины своими пальцами. Такой контраст ему показался: его загрубевшие, с потертостями и мозолями пальцы, чуть потемневшие у ногтей, прокуренные — на ее белых и нежных щеках, почти бархатных на ощупь. Пробило током. Сам не понял, как целиком щеку ладонью накрыл, прижав большой палец к приоткрытым, чуть влажным губам Кристи.
— Эй, малыш, пора вставать, — тихо позвал Кузьма хриплым шепотом. Накурился-таки ночью. — До первого урока час остался, мавка, — порылся он в закромах памяти, почти против воли гладя, скользя пальцем по ее нижней губе. — Кристя… подъем, — наклонился к самому уху, видя, что малышка не реагирует.
— Мммм, — недовольно нахмурила брови она и попыталась зарыться в подушку.
Блин! Как в детстве! Его это так насмешило, что Кузьма не удержался, расхохотался в голос.
— Давай, давай, мавка. Такая она, взрослая жизнь, за все приятное — надо расплачиваться, — подколол он ее, вновь щекоча губы Кристи пальцем. — Подъем, полуночница. Надо было идти спать, когда я отпра…
Он так и не договорил. И застыл, тупо пялясь на нее, с улыбкой, которая стала какой-то нелепой, кажется, из-за его ступора. Потому что в этот момент Кристина все же сонно приоткрыла глаза и посмотрела на него. Так посмотрела, что «ух!», его горячей волной по позвоночнику окатило. А ее губы вдруг взяли и растянулись в счастливой улыбке. И Кристина чмокнула его палец.
Ну, в общем, он, конечно, догадывался, что она слабо сечет в вопросах прикладного секса и совращения парня. Уж очень невинно и открыто Кристина смотрела на него. Но ей это и не надо было, по ходу. Разбираться, в смысле. Потому как у него в голове такие мысли и образы от этого невинного и простого, по сути, поцелуя вспыхнули, что «мама не горюй!».
Пришлось конкретно прочистить горло, потому как голос не просто сел, а ухнул куда-то вниз. Вместе с кровью, по ходу.
— Кузьма… Привет, — не поняв, кажется, чего с ним творится, и слава Богу, обалденно улыбнулась Кристя. Еще раз нежно поцеловала его пальцы, чуть повернувшись. И всем телом потянулась, медленно просыпаясь. — Не могу встать… Глаза слипаются.
— Проспишь… — с таким хрипом не до красноречия.
Да и вообще, он не относился к тем парням, у которых язык без костей даже тогда, когда обалденная и желанная девушка вот так перед тобой выгибается. Что в глазах темнеет от возбуждения. И без всякого заднего умысла, что видно же.
— Ой, точно! — Кристина вдруг подскочила в кровати.
Кот упал на пол. Кузьме по фигу на него было. Захотелось снова ее обнять, как вчера на балконе. Но в данный момент это показалось не лучшей идеей. Бог знает, чем тогда все закончится… Точнее, чем — Кузьма мог с высокой долей вероятности спрогнозировать. Но лучше так не рисковать. Не сейчас.
Сжав руки в кулаки, чтобы хоть немного привести себя в чувство, он резко выпрямился.
— Давай, мавка, — все тем же хриплым голосом велел он. — Поднимайся, собирайся. Я пойду кофе нам сварю. И проведу тебя в школу.
Он резко отвернулся и пошел к выходу из комнаты.
— Проведешь? — донеслось до него, вынудив Кузьму обернуться. — За ручку? Как в первом классе? — эта чертовка с широкой улыбкой смотрела на него, вновь потягиваясь. — И домой заберешь после уроков? — она даже кончик языка прикусила от веселья, так широко улыбалась. До ямочек на щеках.
И Кузьму попустило немного. Нет, возбуждение и желание осталось. Но кроме того столько воспоминаний в голове вспыхнуло. И такая теплота грудь затопила, такая нежность. И дикое, ничем не объяснимое ощущение — «дома»! Вот именно сейчас, рядом с ней — он «дома». Вернулся…
— За ручку — так за ручку, — подмигнул Кузьма, подхватив ее легкий тон. — И после уроков заберу, малая, — целенаправленно поддел. — Во сколько? — уточнил Кузьма, видя, как в ней борется желание напомнить, что она не «малая», и в тоже время хочет, чтобы он и правда ее забрал.
— В половину третьего, — наконец проворчала Кристина. — И я не малая…
Кузьма неожиданно для нее стремительно вернулся и подхватил на руки вместе с одеялом. Кристина взвизгнула, ухватившись за его шею.