Знал, что она тут же переключится, волнуясь об его отдыхе. Да и у него в голове куда приятнее идеи были, на которые Кристина всегда охотно откликалась, позволяя себя отвлечь от споров.
Кузьма действительно не видел проблемы и повода сомневаться. У них была цель, а он четко решил, что если Кристина хочет стать врачом — она станет. И он сделает все возможное, чтобы ей ничего не мешало. И дело было не только в том, что матерям слово дал. Хотелось ее мечту исполнить.
А пока он вполне мог исполнить другие мечты, их общие. Нравилось ему заставлять ее в подушку стонать, смущаясь от того удовольствия, которое испытывала в его руках. Таилась. Так мило боялась, что их услышат. Что Кузьму просто подмывало до крика все довести. Такое удовольствие доставить, чтоб не могла его мавка сдержаться.
Дурел от нее. С ума сходил от того, как Кристина любила его, как свободно и легко его рукам, губам, страсти отдавалась.
Репетиторов они все-таки нашли. Благодаря учительнице по химии, которая у Кристины вела уроки. Она оказалась знакома с доцентом кафедры органической химии в медуниверситете, и та согласилась взяться за Кристину. Посоветовала и по биологии репетитора. Они, конечно, запросили за свои занятия столько, сколько Кузьма и не ожидал. Но он не спорил, хоть их школьная учительница и предлагала вариант с простым преподавателем кафедры договориться поначалу. Дешевле же будет. Но он не согласился. Лучшего для малышки своей хотел. И Кристине не сказал, сколько это стоит. Сам договорился, сам и приезжал деньги отдавать, не отвечая на расспросы, сколько бы Кристина к нему ни приставала. Хотя, что и говорить, тяжеловато стало.
Тетя Тома, само собой, тоже участвовала. Каждый месяц им деньги давала, и слышать ничего не хотела. Аргументировала это тем, что Кристина — ее дочь, и отказываться она от нее не собирается. И от Кузьмы тоже. Имеет законное право детям помогать. Кузьма поначалу психовал, если честно. Претило ему у тети Томы, которую давно второй матерью считал, деньги брать. Сам мужик взрослый. Куда с них тянуть? Напряжется больше.
Но тут ему Григорий немного мозги вправил.
— Тебе самому тоже учиться надо, — вышел как-то Гриша с ним на балкон, когда Кузьма курил. — Ничего особо хорошего не выйдет, если сейчас все бросишь и на три работы устроишься. И Кристина тебе спасибо не скажет, она же за тебя волнуется не меньше, чем ты за нее, Кузьма. Большего для тебя хочет. А Тома… Она мать, и имеет право дочери помогать. Да и я не хочу в стороне стоять. Мы одна семья все. Гордость — это хорошо, парень. Она заставляет двигаться вперед, несмотря ни на что. Да и желание обеспечить свою женщину — очень похвально. Сейчас чаще встретишь тех, кто от этого уклоняется любыми путями. Но… вот гордыня — плохо. Из-за нее ты близких обидеть можешь, да еще и свою жизнь загубить. Помощь тоже уметь принимать нужно. Нет в этом ничего стыдного, сколько бы лет вам ни было.
Все это Григорий проговорил задумчиво и спокойно. Хлопнул Кузьму по плечу напоследок. И больше ничего не добавив, вернулся в комнату, где остальные сидели вместе после ужина, на который собрались у матери Кристины. Кузьма ничего ему не ответил. А вот думал над словами Григория долго.
У него отца не было столько, сколько он себя помнил. И Кузьма привык быть единственным мужчиной в их не совсем обычной семье. Однако Григорий заслужил его уважение тем, как относился к тете Томе, тем, что Кристину любил, словно свою дочку, на ее защиту чаще матерей вставал, когда те старались быть построже. Да и вообще, тем, как семью воспринимал, тоже за жизнь хлебнув всякого, о чем понемногу рассказывал.
Так что эти слова он два дня обдумывал, но не спешил спорить. Нельзя сказать, что Кузьме нравилось в техникуме. Скорее «нет», чем «да». И дело было не в необходимости придерживаться каких-то правил. Этот вопрос оказалось несложно решить, благодаря знакомству с преподавателем и возрасту самого Кузьмы, который пришел на учебу после армии. Забавно, но его воспринимали серьезней, чем пацанов после девятого класса или даже одиннадцатого. И с пониманием относились к тому, что он кроме учебы еще и работает, чтобы помогать семью обеспечивать. Собственно, во многих моментах ему шли навстречу и некоторые предметы позволяли пропускать. Не за просто так, конечно, но он имел возможность продолжать работать грузчиком. Да и Кристину на дополнительные занятия отвозил и встречал. Осень шла своим чередом, темнеть стало рано. Не хотел, чтобы одна добиралась, всякого сброда на улицах хватало.