- Я тоже не могу защитить её.
- Сара, - Гарольд потирал её плечи, - послушай, я позабочусь об этом. Я обещаю.
***
- Я помню, как бил его, - Дилан хмурился, - точно не знаю, что это было, но, кажется, молоток. Я впервые ощущал нечто подобное. Мне казалось, что это выход. Мне это нравилось, Кая, - смотрит на меня. – Я ощущал себя ведущим. Мне нравилось, что человек, который бил меня и мою мать теперь валяется у моих ног, прося пощады. Я чувствовал себя превосходно.
Я внимательно смотрела на него:
- А что тогда с матерью было не так?
- Она защитила его, - он цокнул языком. – Я хотел спасти её, а она бросилась спасать этого ублюдка, крича какую-то хрень про любовь, - закатывает глаза. – Тогда я…
- Тогда ты что?
- Я не знаю, что-то во мне тогда сжалось. Может, обида, злость, гнев – все смешалось, и я ударил её, - нервно потирает ладони, - я-я не думал её убивать, я, - кусает губы, - я не знаю даже, правда убил её или нет, но мой отец сказал, что я больше её не увижу, - щурит глаза, - значит ли это, что я убил? Убил собственную мать? – Дилан перевел глаза на меня. Он казался таким растерянным. Смотрел на меня так, словно я могла дать ответ на волнующий его вопрос. Но я лишь взяла его руки в свои:
- Значит, ещё не факт, что ты убил?
- Я не знаю…
- Пробовал поговорить с отцом?
- Если ты не заметила, то мы с ним не в лучших отношениях, - поднимает бровь, вновь смотря в пол. Он сильно сжимает мои ладони, переплетая пальцы. Я облизываю губы:
- Но ведь, что касается отчима – я понимаю, а твоя мать – это трудный вопрос. И если она жива, то тебе стоило бы встретиться с ней.
- А если нет? То…
- Поговори с отцом, хорошо? – перебиваю я. – Ты уничтожаешь себя, накручивая то, чего не знаешь наверняка. «Может, не может» - ты просто узнай, и все, - выдавливаю улыбку. – Я знаю, что ты не хотел бить её.
- Откуда тебе знать? – он хмурится.
Пожимаю плечами:
- Без понятия, просто знаю.
Дилан поднимает глаза на меня. Я поджимаю губы, чувствуя, как его руки становятся теплее.
***
- Вы думаете, что Дилан, человек, который убил собственную мать, не поднимет руку на Каю?! – срывается Мет.
- Мет, - его мать делает шаг.
- Я не буду молчать, - заявляет парень, - если он не оставит её, то я пойду в полицию, а затем и к вашему другу Рональду. Он точно поймет меня. Он сам хочет изолировать вашего сына, - смотрит на Гарольда, тяжело дыша.
Мужчина напрягся, но не подал виду. Он взглянул на Мелиссу:
- Мне нужно время.
Женщина вздохнула, внимательно смотря в глаза старому другу:
- Хорошо, - кивает, - но что ты собираешься делать?
- Я переговорю с Рональдом. Возможно, он согласиться принять Дилана на менее строгий режим изолирования.
- И что тогда? – усмехается Мет.
- Я хочу, чтобы ему помогли, а не загубили до конца. Недавно я убедился, что в нем ещё осталось что-то… - замялся, - что-то от моего сына. То, как он заботится о Кае, - смотрит на Сару, глаза которой начинают краснеть, - это было чем-то другим…
- А может, это все часть его игры, - не отстает Мет.
- Я не отрицаю этого, но не позволю, чтобы моего сына заперли, - шипит мужчина. – Если от рук Дилана кто-то ещё пострадает, то обещаю, что немедленно отвезу его в Вайбери. А до тех пор, позвольте мне попытаться помочь ему самому.
***
- А что насчет Кроуса? – я не медлю. – Что это? Откуда оно взялось? И почему ты иногда меняешься? Словно, вместо тебя передо мной кто-то другой, - я хмурюсь, смотря вниз, - будто тебя, действительно, двое.
- Все ты хочешь знать, - усмехается Дилан, - но на это у меня нет ответа.
- Почему?
- Я не знаю. Я ничего не могу сказать по этому поводу, потому что не замечаю за собой какие-либо изменения. Все, что я делаю – характерно мне.
- Это бред, Дилан…
- Нет, - перебивает, качая головой, - это так. Я совершенно не считаю, что со мной что-то не так. Думаю, это потому что я живу с этим.
- Но ты не можешь отрицать того, что тебе снятся кошмары, что ты иногда срываешься, что ты убивал людей, таких как Свонг, - облизываю губы. – И после всего этого, ты чувствуешь себя нормально, словно, это обыденное для тебя.
- А что, если оно так и есть? – он смотрит на меня. – Что, если мне действительно это нравится? – щурит глаза. – Что на это скажешь?
Я растерялась, закусив губу:
- Э-это не так… - качаю головой.
Глаза Дилана не блестят. Он поворачивается ко мне всем телом:
- Что, если нас и правда двое? – шепчет, не моргая. Я напрягаюсь, поджимая губы:
- Дилан.
- Ну? Что, если один из нас прямо сейчас сделает с тобой что-нибудь?
- Ты не сделаешь, - уверяю его, как и себя.
- Серьезно? – наклоняет голову, - на улице темнеет, а мы с тобой в заброшенном домике на берегу моря. А вдруг мне просто захочется расчленить тебя здесь?
Мое горло пересыхает. Я двигаюсь назад, когда Дилан приближается:
- Т-ты не сделаешь ничего, ты ведь, - мое дыхание перехватывает, когда парень резко вскакивает, пиная ногой маленький столик. Он хватается за волосы, отворачиваясь:
- Все должно быть не так!
Я начинаю корчиться, сдерживая эмоции:
- Дилан, объясни ты уже!
Он оборачивается, подходя ко мне:
- Я должен был, - садиться на колени, раздвигая мои ноги, чтобы его тело было между ними. Он хватает меня за плечи, сглатывая комок в горле:
- Я должен был тебя убить!
Я замираю, прекращая дышать полностью. Смотрю ему в глаза, не моргая. Дилан поднимает палец, указывая на меня:
- Но все пошло не так, - облизывает губы, начиная нервно улыбаться. – Я совершил оплошность, дав тебе подойти ближе, - его лицо корчится, - я должен был убить тебя, я должен был…
По моим щекам потекли слёзы. Я всхлипываю, пожимая плечами:
- Тогда, что не так? Почему не сделаешь это? Сейчас, прямо сейчас, давай…
Дилан тяжело дышит, смотря мне в глаза. Он сжимает челюсть, качая головой:
- Просто, все пошло не так… - берет меня за лицо. – Кая, я…
- Что? – хмурюсь, понимая, что не могу больше терпеть.
- Я не могу. Не могу. И это вызывает ужасные противоречия внутри меня, - потирает ладонями мои щеки. – Я просто не могу убить тебя, - качает головой, продолжая смотреть на меня. – И если ты хочешь, чтобы я ушел, прямо сейчас это сделаю. Я уйду, я могу отправиться в лечебницу, если ты не захочешь больше видеть меня. Дело в том, что я не могу гарантировать, что Оно больше не объявиться, я не могу сказать, что ты не пострадаешь, я не могу, понимаешь? Не могу обещать. Поэтому, я уйду. Уйду, если ты попросишь.
Я кусаю губы, а из глаз продолжает течь. Дилан сглатывает:
- Просто, скажи, чтобы я ушел.
Я всхлипываю, напрягая челюсть:
- Только попробуй.
Парень хмурится.
- Только попробуй оставить меня, - шепчу, словно теряю голос. – Я догадывалась, что ты мстишь, я чувствовала, что что-то не так, но, - я начинаю качать головой, - Дилан, я, кажется, я, - глотаю воздух, - я не хочу терять тебя. Поэтому стараюсь помочь. Я нужна тебе, понимаешь? Нужна. Я попробую. Твое второе «я» - оно все портит. Оно уничтожает твою жизнь. Я не знаю, что это, не знаю, каким образом помочь тебе, но я не оставлю, не брошу тебя, - приоткрываю губы, - ты тоже нужен мне.
Дилан часто моргает, отводя глаза. Я кусаю губу:
- Прошу, не оставляй меня, пожалуйста.
Парень глубоко вздыхает, сглатывая, после чего вновь поднимает лицо:
- Ты совершенно не боишься? – хмурится.