Насмешливое выражение лица Сула смягчилось.
— Ты дрожишь, — сказал он.
Аттребус сел на землю прямо там, где стоял.
— Нет, в самом деле, — пробормотал он, приглаживая пальцами взмокшие волосы. — Я и правда не по думал о последствиях. Мне случалось произносить зажигательные речи, и люди слушались, устремлялись за мной. Но если вся моя жизнь — ложь…
— Сейчас ты был очень похож на настоящего принца, — заверил его Сул. — Уверенный, властный.
— Ну да… Только вся моя уверенность и властность — одно заблуждение…
— А вот это зря, — рассудительно произнес данмер. — Для Эвернала легенды о тебе — истина. Ты от лично сыграл роль и тем избавил нас от очень крупных неприятностей.
— Если бы я мог стать тем, кем меня считают… пробормотал принц и поднялся, увидев приближающуюся Лесспу.
Каджитка помедлила пару мгновений, а потом расцарапала кожу вначале у себя на подбородке, а потом у Аттребуса.
— Вы принесли лунный сахар, — сказала она. Другие, возможно, удрали бы вместе с нашими деньгами. И также мы благодарны за то, что вы сейчас сделали.
— Вы защищали нас в пути. Как я мог поступив иначе?
— Твои слова звучат как музыка для моего сердца. — Каджитка кивнула. — Ты правда принц?
— Да.
Одна из палаток упала, и ее тут же принялись сворачивать.
— Мы будем готовы меньше чем через час, — буднично сказала Лесспа. — Прошу подождать нас.
— Но вы же говорили, что возвращаетесь на запад, а нам нужно на восток.
— Они сожгли бы наш скарб, убили стариков, а остальных бросили в темницу, где держали бы до тех мор, пока мы не стали бы похожи на призраков, способных лишь скулить в городской пыли и вымаливать щепотку скумы. Ты не обязан был заботиться о нашей участи, но поставил наши интересы выше своих. Мы называем это Сей'дар. И никогда не забываем. — Она улыбнулась. — Кроме того, если ты выживешь, то станешь рано или поздно императором. Ведь так? А дружить с императором всегда выгодно.
Восточнее Риммена гряды пологих холмов перешли в предгорья, заросшие кустарником и чахлыми дубами, а выше начинались настоящие леса.
Всхолмье кишело каджитами, ищущими поживы, мо благодаря Лесспе и ее сородичам все они держались в отдалении, не рискуя приблизиться на расстояние полета стрелы.
Преодолев горы, отряд очутился в Нибенской долине, то есть снова во владениях Империи. Из-за влажных туманов, окутывающих земли графства Брэвил, Аттребусу показалось, будто они спускаются прямо в облако; по сравнению с сухим воздухом степей Эльсвейра разница была особенно заметна. Толстая лесная подстилка из папоротников и мха приглушала топот копыт, а раскидистые ветви ясеней и дубов укрывали путников от солнечных лучей.
Непривычная природа слегка раздражала каджитов Лесспы.
Зеленой дороги отряд достиг перед закатом и разбил лагерь на обочине.
— И что будем делать дальше? — спросил Сул. Аттребус смотрел на дорогу. Смеркалось. Лягушки в болотах орали как полоумные, задрав головы к Массеру, появившемуся над деревьями. Ивы шелестели под дуновениями ночного ветерка, сычи стонали и жаловались на несчастную жизнь. В папоротниках перемигивались светлячки.
— Север манит, — ответил принц. — Зовет домой… Теперь уж отец мог бы прислушаться к моим словам, дал бы войско…
— Ты правда так думаешь?
— Нет. Я потерял своих телохранителей — бойцов, благодаря которым отец считал меня достойным доверия. Он и сейчас, скорее всего, не видит в Умбриэле серьезной угрозы. Потому, думаю, мне уготована чрезвычайно уютная и удобная темница, где я буду чувствовать себя как дома. А уж император постарается, чтобы я не сбежал раньше, чем обеспечу его наследником-внуком.
— Ну и что же тогда? Ты говорил, будто Умбриэль стремится на север, к Морровинду. Мне почему-то кажется, что он направляется к городу Вивеку. Или к тем руинам, что от него остались. Если это так, то мы должны перехватить Вуона и уничтожить его именно там.
— Ты и раньше утверждал это. Но не объяснял почему. — На щеках Сула заиграли желваки.
— Где сейчас остров? — резко спросил данмер. — Как быстро он летит?
— Трудно с уверенностью ответить на эти вопросы. Раньше он двигался медленно. Умбриэлю потребовалось больше половины дня, чтобы покрыть расстояние от южного побережья Чернотопья до Лилмота, а там, как говорила Аннаиг, не больше пятнадцати миль.