— Ты уже проснулась, мам? — Коди шепчет.
Он визжит, когда я хватаю его, впиваясь пальцами в щекотливые места на его ребрах и под мышками. Он смеется, пока его щеки не краснеют, а глаза не становятся стеклянными от слез.
Я думала, что перестану играться с ним, когда он будет взрослеть, но теперь, когда он стал старше, и я знаю, как вытащить из него эти игристые смешки, я обнаружила, что люблю его еще больше.
Когда он успокаивается, я поднимаю одеяло, и он ныряет под него, зарываясь лицом в подушки. Этим утром от него пахнет шампунем и чем-то странным, что напоминает мне сосну или кедр, чем-то древесным и зимним, как будто он был в парке. Не могу точно сказать, но что бы это ни было, это все Коди. Конечно, через несколько часов он, вероятно, будет пахнуть детским потом и арахисовым маслом, которое я буду любить одинаково сильно.
Словно пытаясь вытащить меня из дымки, вызванной детским запахом, Коди прижимает свои холодные ноги к моим бедрам, заставляя меня визжать. Немного отодвинувшись, я положила голову на подушку рядом с ним. — Чем ты хочешь сегодня заняться?
— Мммммм… Пицца?
Я смеюсь, сжимая кончик его носа. — Я имею в виду, погулять. Хочешь пойти в парк? Или, может быть, мы могли бы снова поехать на пляж?
— На пляж? — он пищит, его глаза блестят. — Можно мне поплавать?
— Холодно. Может, когда потеплеет.
Он обдумывает мой ответ. — Джастин с нами?
Звук его имени заставляет мою грудь трепетать. — Он сегодня вечером сидит с тобой. Давай пока побудем вдвоем?
Он пожимает плечами. — Окей.
Я похлопываю его по заду, выпроваживая из кровати. — Иди надень носки, я пока сделаю завтрак.
— Ладно! — он щебечет.
Выбегает из комнаты, а я встаю с кровати, понимая, что спала в джинсах. Я выскальзываю из старой одежды во что-то теплое, прежде чем нырнуть в ванную. Я плеснула немного воды на лицо и распустила волосы, едва в состоянии смотреть на себя в зеркало без улыбки.
Девушка в отражении не новая, но она другая. В ее глазах есть что-то яркое, как будто они освещены. Румянец на ее щеках, обычно приберегаемый для клуба и холодных зимних дней, придает ее коже здоровый оттенок. Девушка в зеркале-это я, только лучшая версия меня.
Может быть, дело даже не в том, что я выгляжу по-другому, а в том, что я чувствую себя по-другому. Как будто этот поцелуй зажег контрольную лампочку, и теперь я не что иное, как огонь, жар, пламя и ничто, даже погода снаружи или счета на моем холодильнике не могут потушить его.
Позже, той же ночью я слышу, как Джастин тихо стучит, открывая входную дверь, и мое сердце начинает привычно биться.
— Эй?
— Сюда, — отвечаю я.
Я слышу, как его ботинки пересекают пол гостиной, слышу, как скрипят половицы, когда он входит в коридор, и поднимаю глаза, когда он нерешительно заглядывает в ванную.
— Привет.
Я улыбаюсь ему, сидя на полу, рядом с ванной, где Коди сидит в теплой воде с пузырями и игрушками. Джастин делает шаг вперед, улыбаясь. Его улыбка сегодня тоже совершенно новая. Она яркая и теплая, и вдруг я становлюсь жадной. Я хочу быть причиной его улыбки. Я хочу, чтобы эта улыбка была моей, адресованной мне. Я хочу большего. Но когда дело доходит до Джастина, я всегда хочу большего.
— Эй, Джастин! — говорит Коди, разбрызгивая воду.
— Эй! — Я брызгаю ему в ответ, смеясь. — Следи за собой.
Прислонившись к двери ванной, Джастин наблюдает, как я откидываю голову Коди назад, позволяя теплой воде смыть шампунь с его волос. — Как прошел день?
— Хорошо, — отвечаю я, глядя на него.
— Мы ходили на пляж! — кричит Коди, как будто Джастин может не расслышать его из-за плеска воды.
— На пляж?
Коди кивает. — Да. Я бегал по песку, и меня чуть не забрызгала волна, но я бежал так, что она меня не достала, —
Коди продолжает, едва переводя дыхание. — И я гнался за птицами, как в прошлый раз, но мама сказала не уходить слишком далеко, поэтому я вернулся, и тогда мы сделали сандта-сандта…
Коди смотрит на меня в поисках помощи. — Песочные замки.
Он кивает, его мокрые волосы струятся по лицу. — Да.
Джастин скрещивает руки на груди, кивая вместе с Коди. Его руки-яркие пятна на фоне темной футболки, и один их вид заставляет меня думать о том, как они обнимали Коди прошлой ночью, а потом позже, мою талию.
— Ты, должно быть, устал, — говорит он, все еще не решаясь пройти дальше. Я не могу его винить — всего в четырех футах от меня сидит голый ребенок. Он и Коди могут быть близки, но я не думаю, что Джастин еще готов на такое.
— Очень устал, — отвечает Коди, делая пузыри в своих морщинистых ручках.
— Жаль, — говорит Джастин с намеком на притворную серьезность. — У меня фильм «Новые машины».
Коди выпригивает из ванны прежде, чем Джастин успевает отвернуться.
— Эй! — я смеюсь, быстро заворачивая его в полотенце. — Давай не будем устраивать шоу Джастину, ладно?
Я смотрю на Джастина в зеркало, вижу только его затылок, когда он поворачивается в другую сторону, и могу представить ухмылку на его лице. Я вытираю волосы Коди полотенцем и надеваю ему пижаму, пока Джастин терпеливо ждет, его высокая фигура занимает почти весь дверной проем.
— Хорошо, — говорю я, громко целуя Коди в щеку. — Все сделано.
Он визжит, делает удар карате — едва не задев мою голову — и убегает мимо Джастина.
Какое-то время я сижу на полу в ванной, держа на коленях мокрое полотенце Коди.
От меня не ускользает, что я наедине с Джастином; вместо этого, он потрескивает в воздухе вокруг меня, он гудит в моих ушах и прижимается к моей коже, как напоминание о прошлой ночи. Но я не знаю, то ли вести себя спокойно и делать вид, что не думала о нем весь день, то ли просто выложить все это.
Когда он тянется к моей руке, его душераздирающая улыбка смягчается и становится такой сладкой, что мне хочется поцеловать его еще раз, просто чтобы узнать, вкусно ли это. Делая вид, что о поцелуе не было и речи.
Встав, я мотаю головой в сторону душа. —
Мне лучше подготовиться к работе.
Он не двигается, и в моей крошечной ванной, наши тела так близко, что я чувствую тепло исходящее от него. Я чувствую, как его костяшки мягко касаются тыльной стороны моей руки, и его прикосновение освещает меня, как провод под напряжением. Почему-то короткое прикосновение его кожи к моей кажется более интимным, чем поцелуй прошлой ночью. Настолько, что, когда он уходит, мне приходится на мгновение включить холодный душ, чтобы охладить кровь, которая практически кипит в моих венах. Даже немного успокоившись, я все равно не могу отделаться от мысли, что он там, а я здесь, голая, раскрасневшаяся, борющаяся с волной похоти, такой внезапной, что у меня дрожат колени. Каким-то образом мне удается помыться, не свалившись в кучу на дне ванны, и когда я заканчиваю, Джастин и Коди сидят перед телевизором.
— Чувак, — тихо говорит Джастин. — У тебя будут квадратные глаза.
Я смотрю, как он берет Коди под руки и поднимает его на диван так же, как и я. Видеть, как Джастин взаимодействует с Коди, неописуемо. Моя любовь к Коди и радость, которая приходит, когда я вижу его счастливым, тянет мое сердце, в то время как что-то вроде сожаления и даже страха, звучит в глубине моего сознания, напоминая мне, что Коди никогда не узнает своего отца, и что в любую минуту Джастин может исчезнуть так же быстро, как и появился. Кроме того, есть выстрел прямой похоти, которая заправляет тепло под моей кожей, когда я смотрю, как этот парень с грубой внешностью болтается с моим четырехлетним ребенком, как будто это самая естественная вещь в мире.