— Почему Невилл стоит под дождём?
— Ай, Джордж, она спрашивает почему.
— Именно этим она и должна была интересоваться с самого начала, Фред.
— Может, она…
— Ой-ой.
— Руки в боки.
— Да у нас тут теперь Сердитая Гермиона.
— Раздражённая, точнее, — поправляет она. — А теперь ответьте на мой вопрос.
— Это было…
— Фред, — перебивает Гермиона.
— Вообще-то, Джордж.
— Мы поспорили, как долго он сможет там простоять и не промокнуть.
— Это… Вам что, настолько скучно? — Гермиона вопросительно изгибает бровь и снова переводит взгляд на Невилла.
— Настолько.
— И что же получит победитель?
— Вопрос в том, что получит проигравший, — ухмыляется Фред, а Джордж крутит в руках маленькую фиолетовую конфету.
— Что это?
— Кое-что нашего производства.
— О боже, — шепчет Грейнджер.
Час спустя она отправляет Невилла в ванную комнату, перед этим проинструктировав ничего не трогать, чтобы не устроить пожар. Ей приходится зажать голову подушками, чтобы заглушить тот свист, с которым пар вырывается из ушей друга.
День: 1379; Время: 14
Она никогда не понимала, что особенного мужчины находят в женщинах, которые не носят нижнего белья – можно подумать, на теле нет другой одежды. Но обнаружив, что эта страсть приносит выгоду, Гермиона перестала беспокоиться по этому поводу. Малфой чуть не напугал её до смерти, спросив, есть ли на ней бюстгальтер. Он пожирал глазами её грудь, неторопливо приближаясь с хищным выражением лица. И едва Гермиона выдавила из себя «нет», Драко тут же на неё набросился.
И вот теперь она осознала, какие преимущества можно из этого извлечь.
День: 1380; Время: 16
— Мне кажется, я заблудилась. Как будто… будто я больше не знаю, где в этом мире моё место. Я каким-то образом всегда чувствовала, где я и с кем. А теперь я просто… дрейфую. И не имею ни малейшего понятия, что думать и чувствовать.
Гермиона старается отмахнуться от мысли о том, что она плачет, да ещё и перед Драко Малфоем, но эмоции захлёстывают её, и едва он подходит к раковине, у которой она стоит, разражается потоком слов. Она не понимает, что именно на неё нашло: наверное, всё дело в том, что у неё никак не получается избавиться от терзающих мыслей, а ещё в приближающихся месячных.
Ей нужен Гарри. Точнее, Рон. Тот самый раскрепощённый, эмоциональный Рон, который обнимается лучше всех на свете — когда его порыв спонтанен. Сейчас Гермионе необходимо хоть что-то, что поможет восстановить равновесие — нечто бо́льшее, нежели простая опора под ногами. Ей требуются тепло и сила, чтобы как можно быстрее взять себя в руки — ведь это совершенно неподходящее время для таких срывов. Для них никогда нет подобающего момента.
Малфой удивляет её: потянувшись, он неловко обнимает её напряжённой рукой за шею и тянет на себя. И Гермиона зарывается лицом в его плечо, цепляясь пальцами за рубашку. Ничего похожего на Рона — но это идеально. Как раз то, что ей сейчас нужно.
Малфой ждёт, пока дыхание Гермионы выровняется и она расцепит свою хватку. Он дёргает плечом, в которое она уткнулась, — Гермиона поднимает голову, и Драко наклоняется и медленно целует её обветренными губами, стараясь успокоить так, как умеет.
День: 1382; Время: 18
Гермиона проходит километр по лесу и долине, злясь, что такое происходит с ней именно в день женского недомогания. Физическая нагрузка усугубляется усталостью и спазмами внизу живота, и она очень близка к тому, чтобы спалить дотла весь этот дом, в который они прибыли и который оказался совершенно пустым. Ни людей, ни домовых эльфов. Ни единого клочка пергамента. Лишь кое-что из мебели, да чашка с остатками какой-то жижи на столе. Гермиону слишком достало участвовать в неудачных операциях.
День: 1390; Время: 2
Она пытается написать письмо Гарри и Рону, но, просидев час, вынуждена признать, что понятия не имеет, о чём рассказать друзьям. В свёрнутом пергаменте, который она на следующий день вручает Люпину, содержится всего три абзаца, но это уже хоть что-то.
День: 1396; Время: 17
Услышав скрип входной двери, Гермиона резко оборачивается. Она притворяется, будто в течение последних двух дней не проверяла, не появится ли Малфой, всякий раз с надеждой оглядывая входящего. Она приходит к выводу, что теперь просто не может долго не видеть Драко — ведь тот всегда был где-то поблизости.
Как Гермиона и подозревала, в этот раз это действительно он. Несколько часов назад вернулся Симус, сквозь зубы поминающий блондина нелестными словами, так что она догадалась: эти двое были чем-то заняты вместе. Малфой расстёгивает мантию, стряхивает её с плеч и замирает, едва увидев что-то на полу. Гермиона прослеживает его взгляд: Драко пялится на её поношенные тапочки, притулившиеся у дивана. Он продолжает раздеваться, но медленнее, занятый изучением её обуви. Малфой бросает тяжёлую хламиду на спинку стула, и Гермионе приходит в голову мысль: а не лучше ли убраться в коридор, пока он её не заметил? Хотя, он, в любом случае, обратит на неё внимание — слишком уж громко стонут и трещат доски под ногами.
Оглядев комнату, он встречается с Гермионой глазами и закусывает губу.
— Привет.
— Привет, — откликается она, ерошит волосы и тупо пялится на настольную лампу, стоящую на уровне его бедра.
— Кто ещё здесь?
— Симус, Анджелина, Джинни и Тонкс. Проф… МакГонагалл заходила поговорить с Тонкс, но уже ушла.
Малфой хмурится, недовольно чешет затылок, и Гермиона улыбается — теперь его волосы в полном беспорядке.
— Я вынужден попросить тебя об одолжении.
— Да, конечно, — Гермиона пожимает плечами и делает вид, будто ничего особенного в его словах нет. Малфой никогда никого не просил об услуге — по его собственному утверждению он ненавидит быть у кого-то в долгу.
— В столе у Грюма лежит ключ. Он мой. Грюм пообещал вернуть его, когда всё закончится, но мне он нужен сейчас. Я бы сам попросил его об этом, но он ушёл, и я понятия не имею, когда вернётся.
— Ты разговаривал с Люпином? У него есть доступ в кабинет Грюма… На всякий случай.
— Да. Но Люпин заявил, что я могу подождать, и когда я постарался объяснить, что не могу, он не стал меня слушать.
— Так ты хочешь, чтобы я вломилась в кабинет?
Малфой со смешком выдыхает и смотрит на Гермиону с тем странным выражением, которое она уже видела на других лицах, но на этом — никогда.
— Для той, кто терпеть не может нарушать правила, эта мысль слишком часто приходит в твою голову первой.
Гермиона бы не пережила своё детство, не обладай она таким своеобразным инстинктом самосохранения.
— А что тогда ты предлагаешь?
— Попросить его? Я в курсе, что ты знаешь его гораздо лучше. Люпин хорошо относится к тебе из-за Поттера. И вот я подумал: не могла бы ты немного этим воспользоваться?
Она подпирает щёку, наклоняет голову в сторону и пожимает плечами — у неё нет уверенности, что это сработает.
— Даже не знаю.
Малфой тут же замыкается в себе — он делает так постоянно, хотя Гермионе это ужасно не нравится.
— Тогда забудь о моей просьбе.
— Успокойся. Я не сказала нет, а лишь заметила, что не уверена, поможет ли это.
— Я придумаю что-нибудь другое.
— Ну, мы могли бы…
— Я имел в виду, я придумаю что-нибудь другое.
Она сверлит Драко взглядом, злясь на то, что он сердится, несмотря на её старания помочь ему.
— Малфой, прекрати вести себя как скотина. Я помогу, только не знаю, с какой стороны за это взяться.
Он шумно выдыхает, подносит ладонь к голове и с усилием трёт лоб.
— Всё, что от тебя требуется, это попросить его. Скажи, что ключ мне нужен и что Грюм знает — он мой.
— Люпин захочет убедиться. От чего этот ключ?
Снова это бесстрастное выражение, настороженность во взгляде, напряжённая поза. Иногда Гермионе кажется, что у неё никогда не получится найти с Малфоем общий язык, но чаще всего она думает, всё дело просто в её дурацком характере, раз она пробует снова и снова.