— Вы пригласили еще и Маркоса?
— Да, но он в командировке, — Пабло снова наградил Мануэля убийственным взглядом и поспешил открыть дверь.
— Вам не кажется, что Софи копия Мариса? — своим вопросом Гвидо заставил внимательнее присмотреться к младшей дочери семьи Бустаманте, которая колотила ложкой, сидя в детском стульчике. Агирре и Эскура попытались найти что-то общее в чертах малышки и жены лучшего друга, но пришли к выводу, что Софи больше похожа на кого-то со стороны Бустаманте, даже не смотря на то, что глаза девочки были в точности как у матери.
— Я серьезно, когда она на меня смотрит, у меня прямо мороз по коже.
— Кто заказывал пиццу? — Пабло снова появился с двумя картонными коробками, которые источали удивительный аромат сыра.
Парни быстро накинулись на фаст фуд, попутно разливая пенистый напиток по пивным бокалам. За столом завязалась шумная беседа, которую тут же нарушила старшая дочка четы Бустаманте.
— Мама сказала, чтобы никаких дядей, кроме мексиканца пока ее не будет.
— Ева, мама сама не знает, что несет. Сегодня я разрешаю тебе смотреть мультики в неограниченном количестве.
— Но, мама сказала, что мне нельзя смотреть телевизор.
— Мама имела в виду телевизор, а про компьютер же разговора не было? — Пабло попытался увлечь дочурку интересным занятием. — Сегодня папа главный в этом доме, иди в комнату, милая.
— Пабло, ты прирожденный отец, — похвалил друга Томас, переключая телевизор на один из спортивных каналов.
И хотя это был сарказм, Бустаманте принял все за чистую монету от чего широко улыбнулся и отпраздновал похвалу очередным глотком светлого пива.
Вечер проходил в легкой непринужденной обстановке с мужскими разговорами, но спустя час, Софи перестала быть послушной и не на шутку разошлась со своими капризами. Чего только не делал горе-отец. Пабло и совал ей соску в рот, которую она благополучно выплевывала на пол, и мельтешил различными игрушками перед носом малышки, и качая, брал Софи на руки, но ничего не помогало. От непрерывного плача ребенка, просмотр футбольного матча был сорван, а нервы друзей были практически на исходе.
— Напомни, пожалуйста, почему мы пришли к тебе? — задал скорее риторический вопрос Гвидо.
— Потому что у меня детей больше, чем у вас.
— Нашел чем гордится! — сважничал Лассен, принимая удар на себя. — Дай, я попробую ее успокоить, дети меня обожают. Как только Пабло передал Софи на руки к Гвидо, малышка стала кричать намного громче.
— Черт, вот сирена, — продолжая держать ребенка на вытянутых руках, выругался Лассен.
— Ману, вспоминай чему там тебя учили на курсах, на которые ты ходишь с Мией.
— На прошлом занятии мы разбирали как правильно дышать.
— А что-нибудь про детей?
— Так, — мексиканец зажмурился, пытаясь вспомнить чем еще его обучали в школе будущих матерей и отцов. — Дайте мне секунду подумать. Если ребенок плачет, он хочет спать.
— Исключено, она проснулась пару часов назад, — сразу отмел эту идею Пабло.
— Тогда остается еда.
Томас усмехнулся, как будто понимал в детях лучше остальных своих товарищей. — Ты шутишь, она только что слупила целую бутылочку со смесью.
— Тогда остается последнее…
— Что? — одновременно отозвались парни.
— Грязный подгузник!
Гвидо попытался учуять запах грязного памперса, приближая маленькое тельце Софи к своему носу.
— Черт, прямо «бинго»!
— Кто будет менять? — Пабло задал не совсем уместный вопрос, так как желающих на сие действо все равно бы не нашлось.
— Точно не я. У меня рвотный рефлекс даже при упоминании слова на букву «к». Лассен сразу вычеркнул себя из списка и положил Софи на диван.
Четыре головы склонились над малышкой, которая все еще продолжала плакать.
— Мануэль, как будущему отцу тебе просто необходимы навыки смены подгузника, так что в целях приобретения ценного опыта, я любезно тебе уступаю.
— Спасибо, но сделай это лучше сам.
— Но я тоже никогда не менял памперс, это всегда делала Мариса, — Пабло как по цепочке передал взгляд мексиканцу. — Томас, ты же мой лучший друг.
— Нет, нет, нет. Я отказываюсь принимать в этом участие.
— Ладно, — сам подбодрил себя Бустаманте, решив, что все равно желающих не найдется.
Через минуту вся святая троица и Мануэль оказались в ванной.
— Перчатки! — голосом хирурга попросил Пабло, словно имел в виду скальпель.
— Маску. Приступим…
Гидо кивнул и включил теплую воду.
Отец без особого труда освободил Софи от цветастых ползунков и потянулся к липучкам подгузника.
— Черт, — прикрыл рукой рот Томас и сделал вид, будто у него в глазах защипало от этого едкого запаха. — Чем вы кормите ребенка?
— Это ребенок, а не флакон французских духов.
— Ты мне мешаешь, — на вытянутых руках Пабло подставил попку под струю.
— Промой каждую складочку.
Парни одновременно уставились на мексиканца.
— Что? Так меня учили в школе материнства. Мануэль единственный из всей компании, кто относился к данному занятию с пониманием, и все происходящее воспринимал как бесценный опыт.
Спустя несколько минут водные процедуры были окончены.
— Готово, — Пабло добавил последний штрих, застегнув застежки на чистом комбинезоне с розовым слоном посредине. — Дай пять, — он протянул раскрытую ладонь навстречу Гвидо, но тот лишь пренебрежительно на нее посмотрел, как будто вспомнил, где находилась эта рука еще несколько минут назад.
— Пойдемте досмотрим игру.
Как только друзья снова оказались в гостиной перед телевизором, от просмотра матча на этот раз их отвлекла Ева, которая прибежала из комнаты и поспешила испортить мужскую идиллию.
— Пааап, мне скучно! Полежи со мной и включи «Принцессу Софию.»
Спасти ситуацию решил Гвидо. — А ты в курсе, что у всех детей, которые смотрят этот мультфильм появляются морщины и за ночь вырастает огромный нос.
— Ты врешь!
— Нет, не вру.
— Врешь, и я все расскажу маме.
— Не надо маме, — вмешался наконец Пабло и взглядом приказал Гвидо заткнуться. — Милая, можешь делать, все что пожелаешь. Сегодня можно все-все, папа разрешает.
— Правда? — глаза Евы заблестели от заинтересованности.
— Конечно, беги в свою комнату.
— Твои женщины, Пабло из тебя веревки вьют, еще пару лет, и они тебе на шею сядут. Гвидо проследил глазами за Евой, которая убежала так быстро, что ни у кого из присутствующих не возникло сомнений что, она задумала что-то впечатляющее. И это «что-то» целиком и полностью ее поглотило.
— Все в порядке, просто они еще маленькие, и требуют к себе заботы и ласки. Они так быстро растут пока я сутками пропадаю на работе, поэтому я не хочу запомниться им злым полицейским.
— А какое оправдание ты найдешь потаканию всем выходкам Марисы?
Томас и Мануэль поддержали слова друга, чокнувшись пивными банками.
— Стоп, стоп, стоп. Пабло перешел в оборону. — Вы хотите сказать, что Мариса главная в нашей семье?
— Ага, а ты у нее под каблуком.
— Поверить не могу!
— Да брось, Пабло, вспомни как ты хотел назвать Софи.
— Мартина.
— А как вы ее назвали?
— София.
— София… Соня связь не улавливаешь? — Гвидо вообразил, что положил два имени на каждую из ладоней и взял на себя функцию весов.
— Соня? — Пабло все еще не понимал к чему клонит Лассен.