— Что?
— «Рай» — выбор трусов и неудачников. Неудачников, потому что реальная их жизнь всегда хуже «рая», а трусов, потому что они боятся соулиного перехода. Боятся, что следующая жизнь может оказаться еще хуже этой. Я вот, если пойму, что дальше всё, невмоготу... В общем, я уже знаю, что сделаю.
— Хм. А может, трусы — те, кто боится этой жизни? А неудачники — те, кто, чуть почуяв проблемы, кончают с собой?
Коул недовольно фыркнул.
***
На экране всплыло уведомление. Это мистер Свордфилд прислал письмо.
— Ооо! Поздравляю! — Уилл хлопнул по плечу Тони. — Первое боевое задание!
Тони с волнением загрузил текст письма.
«Девушка... Ага... Самоубийство... Угу... Всё?» — Тони пытался, как его учили, вычленить главное, что, собственно, и можно положить в основу персонального ада.
Но он не нашел зацепок. Странным ему казалось еще и то, что соулрейт был хоть и не высок, но не нулевой. Может, конечно, с такими баллами не светил рай — хотя не светил он многим в прямом смысле этого слова, — но ад, по мнению Тони, она точно не заслуживала.
— Даже соулклейма ни одного! — возмутился Митчел вполголоса. — Идеальная мученица!
— Ммм... — протянул Бискит, стоящий за спиной Тони. — Да засунь ее в стандартный ад.
Тони вздрогнул.
— Откуда ты взялся?
Уилл лишь усмехнулся.
— Говорю тебе: стандартный ад. Создаешь по своему извращенному вкусу что-то пострашнее и пихаешь ее туда.
— Лучше схожу к боссу, — решил Тони.
— Пфф. Только время потеряешь, поверь. Если бы начальство помогало в работе, то вместо операторов сидели одни начальники. Понимаешь? — Уилл улыбался, явно довольный своей философией.
***
И выход нашли.
Раз никудышная вселенная не догадалась реализовать справедливость на своем уровне, людям пришлось сделать это за нее.
Я уже упоминал социальный рейтинг. Это система баллов, которые можно накопить или потерять в зависимости от совершенного поступка. Поступок не всегда должен нарушать закон. Вы можете, например, выбросить кошку на улицу и потеряете тридцать баллов. Хотя, возможно, некоторые кошки стоят таких жертв. Они бывают те еще исчадия ада. Посмотрев на ваш социальный рейтинг, человек сразу поймет, с кем имеет дело. Некоторые проступки или черты поведения заносились отдельными пунктами — соулклеймом. Для упрощения. Не все хотят иметь дело с «любителем носить женское», даже если он спасает людей из-под завалов.
Итак, мы разделили людей на хороших и плохих. Что дальше? Наказание хороших, награждение плохих. Стоп. Точнее наоборот.
Мы могли, как я уже говорил выше, отслеживать соулиные маркеры. Но, во-первых, это доставляло определенные трудности в мировом масштабе. А во-вторых, наказывать новорожденных младенцев, которые, как известно, ничего не помнят о своей прошлой жизни, а соответственно, и о прошлых злодеяниях, представлялось крайне негуманным. А еще можно было бы получить в «наглую, ученую морду» от папашки (это, кстати, цитата).
Что в итоге? Наказать после смерти мы не могли. Наказать еще при жизни — тоже. Кто знает, может, человек успел бы изменить свой соулрейт (так мы называем социальный рейтинг). Значит, нужно поймать момент, когда человек умирает, но пока не умер. Но умрет точно.
Вот тут-то и пригодилась наша компания.
Как Тойота (известный у нас бренд боевых роботов) начинала со швейных машинок, а Лего (быстровозводимые высотки из пластика) с деревянных игрушек, так и наша компания не сразу стала заниматься тем, чем занимается сейчас. Когда-то давно (хотя пятьдесят лет по историческим меркам чихнуть и не заметить) наш основатель очень хотел помогать людям, сделать их жизнь пускай не лучше, но хотя бы дольше. Отказывает печень? Вот тебе печенезаменитель. Почка? Вот тебе почкозаменитель. Мозги? Ну, тут наши полномочия как бы всё. Мозг являлся единственным, что оздоровить мы не могли. Хотя пытались. Проблема заключалась лишь в том, что обновленной почке не надо помнить, какую мочу она цедила в прошлом году. И новой печени не нужно помнить, сколько выпил и выкурил ее хозяин. А вот обновленный мозг терял большинство нейронных связей. И мы получали чуть помолодевшего стодесятилетнего младенца со всеми вытекающими (в прямом и переносном смыслах) последствиями. Короче, никакой пользы.
В ходе долгих обсуждений — митингов, конфколлов, ресерчей и прочих консалтингов — было предложено следующее: в мозг человека вживляется чип, основная задача которого состоит в сборе информации о человеке, его поступках и иногда (в очень редких, конечно же, ситуациях) — мыслях. Эту информацию в нашей компании и считывают и назначают наказание — симуляцию персональных страданий. Ну, или же персональных наслаждений. И пока мертвяк, как мы называли почти-усопших, не оттарабанит положенное количество перезапусков симуляции, он был экспонатом нашей красно-красно-красно-синей кунсткамеры.