На вопрос Сэма, кого же он представляет, Мазель покосился на поверенного, словно они были в сговоре, и уклончиво ответил, что сначала хотел бы осмотреть дом и убедиться в его пригодности для целей организации. Если дом ему подойдет, торопливо продолжил он, то, конечно, все финансовые заботы они возьмут на себя, оставив в доме все по-прежнему, а Сэму - его прежнюю должность. Какая, собственно, у него должность, Сэм не знал, но спорить не стал, а снова повторил вопрос о таинственной организации мистера Мазеля.
Поверенный, слегка раздраженно, заверил, что его репутация не позволила бы ему втягивать клиента ни в какие сомнительные дела. И если ему было доверено распоряжаться миллионами Сэма, которые, увы, оказались столь бездарно растрачены не по его вине, то уж тем более можно положиться на его рекомендации. Сэму оставалось только пожать плечами.
Сэм с Мазелем (поверенный идти отказался) отправились в Центр, и по дороге оживившийся гость задал множество вопросов. Сэм чувствовал, что Мазель уже подготовлен к тому, что увидит. Это было странно: поверенный никогда не соглашался пройтись по дому, даже из любопытства.
- Ну, - сказал Мазель, - у нас есть свои источники информации. И не подумайте, что мы просто пытаемся воспользоваться вашим положением. Я уже давно собирался прийти побеседовать. Только вот связаться с вами непросто. Ну а сейчас ваш поверенный, когда я высказал ему свои соображения, охотно взялся мне помочь.
Мазель был одет в безупречный костюм преуспевающего бизнесмена, улыбался и вел себя довольно раскованно, но почему-то Сэму было немного жаль этого человека. Пожив в Доме и перестав ориентироваться в чем-либо практическом, рациональном, как слепой обострившимся слухом, он интуитивно ощутил в Мазеле тоску, страх и неуверенность. Что-то тут было не так. Хотя, подумал Сэм, а как – так? Все мы немного не те, за кого себя выдаем.
Он показал Мазелю «Улитку» и «Пароход», потом, через «Блуждающий лабиринт», провел в «Тронный зал», и даже предложил спуститься в подвал к «Белому кругу». Но Мазель замотал головой. Достаточно, вполне достаточно, не хочется лезть в подвал, да и нет нужды. Он считает, что все, что он уже увидел, вполне подходит. Осталось только завершить ряд формальностей, подписать бумаги и…
- Секундочку, а как же обьяснения? Хотелось бы понять, что вы собираетесь делать с Домом и его обитателями. Выбора, как я понял, у меня нет, но все же.
- Да уж, выбора у вас и в самом деле нет. Но я уже сказал, что мы не собираемся ничего менять в этом доме. Просто сюда, к вам, мы подселим еще несколько человек. На тех же условиях. А, кстати, сколько всего здесь живет народу?
Он не удивился услышав, что Сэм и сам точно этого не знает.
- Не страшно, к вам придет только десять-пятнадцать новичков, не больше. Думаю, что для них места хватит. Мы ведь почти никого не встретили за все это время. Значит у вас тут не тесно.
Мазель помедлил, давая Сэму время неопределенно кивнуть, и с улыбкой, из-под которой высвечивала тревога, спросил:
- А что, есть у вас какие-нибудь ритуалы приема в вашу… э-э… коммуну? Что-нибудь таинственное и мистическое?
Сэму показалось, что он разочаровал Мазеля, объяснив, что нет никаких ритуалов, да и вообще никакой особой таинственности, просто человека впускают в Дом, а дальше он сам решает, где и, главное, как он будет существовать. Только не полагается брать с собой часы, календари и телефоны.
- Ну, здесь нам придется кое-что изменить, - протянул Мазель и тут же замахал руками, чтобы Сэм его не прерывал его. - Послушайте, Сэм, ведь я могу вас так называть, правда? Изменения никак не отразятся на вашем Доме, я обещаю. Наоборот, станет еще интересней. Ну, не можете же вы бесконечно крутиться по этим лабиринтам и ловушкам. Вам нужны новые люди, новые реальности. Если я правильно понял ваши объяснения, то, как профессиональный психиатр, могу гарантировать, что еще полгода-год вы сами пришли бы к тому, что я вам сегодня предлагаю. Только через полгода у вас уже не будет этого Дома.
Да нет, Сэм не против: Дом все равно живет сам по себе, просто… просто хотелось бы знать, что именно имеет в виду доктор Мазель, какие изменения?
Мазель помолчал, наморщив лоб и что-то соображая. Потом, как-то стыдливо скосив глаза, сказал, что в первую очередь нужно устроить Похоронный Зал.
Сэм с облегчением вздохнул. Он-то боялся, что речь пойдет о оборудовании квартир, пробивании окон и еще чем-то таком, что наделало бы дыр в хрупкой оболочке Дома и тогда, через некоторое время, его «Лабиринт» превратился бы в зимний сад для скучающих и нелюбопытных жильцов, а в «Белый круг» и впрямь налили бы воду.
Конечно, он согласен на такие добавления, да и новых людей примут здесь с удовольствием, почему же нет. Если никак не будет изменена сама идея Дома, то остальное не так уж и важно. «Похоронный Зал»...
- Ну вот и отлично.- Мазель, тоже с облегчением, потер руки. - Кроме того, вы, Сэм, совершите благое дело, я бы сказал, Великое Благое Дело. Наша организация, я просто не хотел останавливаться на этом вначале, - в ней тоже никакой таинственности нет, к сожалению, даже наоборот, так вот: это даже и не организация, это, скорее, клуб. А я являюсь одним из его учредителей. Принимают к нам только очень и очень богатых людей, поверьте мне. Ежегодный членский взнос составляет не менее пяти миллионов.
Он ожидал, что Сэм как-то отреагирует на названную сумму, но тот только покивал головой. Тогда доктор Мазель с нарастающим воодушевлением объяснил, что членство в клубе определяют не только деньги, но и другие важные параметры. Но это не главное. Все пятнадцать членов его клуба давно уже искали что-либо необычное, потому как устали от всех доступных им прежде удовольствий и развлечений. В то же время, все члены клуба - взрослые и умные люди и прекрасно понимают разницу между аттракционом, пусть и очень занятным, и той возможностью жить в другой реальности, которую дает им этот Дом. Именно поэтому, получив соответствующую информацию, все были восхищены идеей и поручили ему, доктору Мазелю, провести соответствующие переговоры и подготовить все необходимое для вселения в Дом членов клуба. Конечно, его можно было бы купить за сравнительный бесценок, стоит только дать Сэму разориться, но... Именно он, Мазель, настоял на том, чтобы здесь ничего и никого не трогали, потому что вместе с Сэмом и остальными обитателями исчезнет то самое... Ну, в общем, то, из-за чего этот дом так ценен клубу. С финансовой же стороны... Пусть Сэм не беспокоится: в дело будут сразу же вложены такие капиталы, что волноваться уже не надо будет никогда. Никогда. Великолепно, не так ли?
Сэм уже не очень слушал милого доктора. Все складывалось и впрямь неплохо. Только вот получалось, что и его, Сэма, покупают вместе с его Домом. Более никаких подробностей о таинственном клубе Мазель ему не выдавал, но уже услышанное заставило его задуматься о том, каким привлекательным его Дом может оказаться для многих и многих. Но будут ли они, эти люди, теми самыми, кто нужен Дому? Сам он подбирал жильцов только в начале, да и то это были специальные люди, актеры, привыкшие ко множеству реальностей и легко освоившиеся в Доме. Из случайно попавших в Дом задерживались только те, кому это было необходимо, и кого принимал Дом. Для них Дом был, наверное, чем-то вроде монастыря. Конечно, очень своеобразного монастыря. А тут - скучающие миллионеры... Впрочем, увидим.
Через несколько дней Сэм подписывал бумаги. Дом переходил в собственность клуба, названия которого Сэм в бумагах не нашел, да и не старался. Подписывал все, что ему подкладывали, почти не вникая. Заметил только, что на бумагах этого клуба стоит непонятная эмблема – что-то вроде паука, разделенного пополам. Сэм убрал руку с авторучкой и поднес бумагу ближе к глазам. Его поверенный и Мазель переглянулись. Паук оказался не пауком, а крабом, и через разделенные половинки шла наискосок лента с каким-то латинским девизом. Впрочем, какая разница? Сэм подписал все. В заключение Мазель торжественно пожал ему руку и попросил называть его Марком.