Мадам Помфри удивлённо наблюдает за этим, но ничего не говорит. Судя по тому, что она заметила, хорошо, что у Гарри есть друзья, которые присматривают за ним, даже если они не люди.
***
После того, как Гермиона и Рон приходят в себя — в это время Гарри уже давно покинул больничное крыло и вернулся в свою секретную комнату — их, Гарри и профессора Снейпа — директор расспрашивает о произошедшем. С горечью Гарри замечает, что все, что он говорит, тут же вызывает подозрение. В конце концов, у директора даже хватило духу отругать Гарри за то, что он взамен не показал запястье! Профессор Снейп смотрит на директора с такой ненавистью, что Гарри рад, что тот не смотрит так на него. Он почти уверен, что его сердце не выдержало бы. Когда директор подходит ближе и, кажется, хочет схватить его за запястье, стянуть повязки и раскрыть его слова, который-только-его-его-его-его-одного, Гарри чувствует, как его магия собирается в его груди, готовая остановить директора. Очевидно, он заметил, что думал Гарри, что умирает, когда Гермиона и Рон попытались это сделать, поэтому он делает все возможное, чтобы не допустить, чтобы ситуация стала настолько плохой. К слову о гриффиндорцах: они стоят позади директора, готовые заглянуть ему через плечо, в их глазах смешаны любопытство и удовлетворение.
Мадам Помфри яростно протестует, но директор просто отмахивается. Дыхание Гарри учащается. Затем профессор Снейп встает перед Гарри.
— Не каждый хочет хвастаться своей меткой души, — угрожающе замечает он.
Директор обезоруживающе улыбается.
— Какой вред в том, что мы просто увидим их, мой дорогой мальчик?
Профессор Снейп фыркает и осуждающе смотрит на директора.
— Значит, если кто-то машет своей меткой души у тебя под носом, ты обязан показать свою в ответ? Я никогда не слышал о таком идиотском правиле.
— Ну-ну, мой мальчик, я бы не сказал, что это правило…
— Тогда почему вы пытаетесь его навязать?
— Это вопрос справедливости и…
— Некоторым людям не нравится, когда другие знают, что говорит их метка души. И вы знаете, директор, что я один из них, и вы тоже. Вы действительно хотите сказать, что если Грейнджер сунет свое запястье Вам под нос, Вы покажете ей свою метку души?
Мерцание в глазах директора исчезает. Он тяжело сглатывает, затем вздыхает.
— Да, ты прав, мой дорогой мальчик. Я просто пытался наладить более тесную связь между тремя молодыми студентами.
— Я так и понял.
Не обязательно было даже видеть приподнятую бровь и сомнительное выражение лица профессора Снейпа. Его неверие прекрасно было заметно из его интонации.
Гарри испытывает такое облегчение — что его самого не назвали «мальчиком» (даже услышав это в адрес другого, его сердце сжалось), а сам он не находится в центре внимания и все не смотрят на него, — что его даже не волнует, что директор только снимает очки с Гермионы и Рона, в то время как его отправляет на отработку — мерцающие-обманчивые-глаза-будь-осторожнее-он-ненавидит-всех-змей предупреждают его об этом. Наказание, которое он получает, заставляет и мадам Помфри, и профессора Снейпа неодобрительно хмуриться, но директор делает вид, что не замечает этого. Он весело прощается и уходит, блеск уже вернулся в его глаза.
Профессор Снейп огрызается на безмерно довольных гриффиндорцев.
— Директор может быть снисходителен, но я не буду. Нападение — это преступление, за которое вы можете попасть в Азкабан в реальном мире, поэтому я не понимаю, почему оно не должно привести вас к наказанию в школе. К сожалению, директор запретил мне наказывать вас за это преступление, но он не может и не будет каждый раз помогать вам. Постарайтесь даже не дышать в неправильном направлении, пока я буду рядом до конца вашей учёбы в этой благородной школе.
Рон и Гермиона бледнеют и обмениваются испуганными взглядами. Профессор, достаточно напугав их, выскользнул из комнаты. Кивком головы мадам Помфри позволяет Гарри следовать за ней. Он слышит только начало тирады и брани, которую она обрушивает на парочку гриффиндорцев.
***
На следующем занятии по Гербологии Малфой и Рон оказываются на высоте.
Их лица, когда они поняли, что будут в одной группе, были почти одинаковыми, искаженными дискомфортом и отвращением. Они становятся ещё более недовольными, когда замечают, кто еще был в их группе. С тех пор Малфой использует любую возможность, чтобы высмеять Гарри, посмеяться над семьей Рона или их бедностью и отвергнуть любой полезный совет, который пытается дать ему Невилл. Рон, с другой стороны, никогда не упускает случая оскорбить факультет Слизерин, сказать Гарри и Невиллу, чтобы они были лучшими гриффиндорцами, и игнорирует советы Невилла.
Стоит ли говорить, что их группа худшая, они едва справляются, а Гарри и Невилл работают так усердно и быстро, как только могут.
На этом уроке они должны посадить маленькие шарики Драконьего Воздушного Дыхания, китайского растения, которое, согласно легендам, появилось, когда дракон хотел использовать одну из своих опасных огненных атак, однако из-за того, что он делал это слишком часто, в нем не осталось пламени. Вместо огня он выдыхал раскаленный воздух. Этот воздух попал на камень, расплавил его в идеальный шар и вдохнул в него жизнь. Это растение, дышащее жизнью дракона, чрезвычайно устойчиво к холоду, почти не нуждается в воде и опасно только при грубом обращении, когда активируется его защитный механизм, и оно нагревается до температур, соперничающих с жаром огня дракона. Невилл утверждает, что это растение может вырасти до трех метров в диаметре и до двух метров в высоту. Древние китайские волшебники в горных районах выращивали это растение и слегка раздражали его, чтобы зимой оно обогревало их дома. Теперь, его соки используются в зельях для борьбы с огнем, жаром или ранами, связанными с тем и другим. Из листьев можно сплести огнеупорную одежду. Древесина часто используется для строительства домов, так как она не горит.
Конечно же, Малфой и Рон решают, что этот урок — лучший момент, чтобы начать буянить. Они толкаются плечами, толкают бедрами и выглядят готовыми развязать кулачный бой.
В конце концов они опрокидывают рабочий стол. Гарри и Невилл усердно и осторожно работают, осторожно беря по одному саженцу Драконьего Воздушного Дыхания за раз и бережно сажая ее в большой горшок, прежде чем перейти к следующей. Они стараются даже не дышать слишком сильно в их сторону.
Естественно, Малфой и Рон опрокидывают контейнер с саженцами, который Гарри и Невилл успевают опустошить только наполовину, и зеленовато-серые шарики падают на землю. Гарри и Невилл, увидев, что произошло, бессильные остановить это, ныряют за ближайший стол и надеются на лучшее.
Шары немного катятся, прежде чем остановиться. Они постепенно становятся все ярче и ярче, пока не начинают сиять ярко-красным цветом. Вода поблизости испаряется в горячий пар, воздух в теплице становится неприятно горячим, и профессор Спраут начинает накладывать Охлаждающие чары, пытаясь бороться с жарой.
Малфой и Рон, ничего не видя, кроме своего соперника, толкают друг друга прямо в пар. Они начинают ужасно кричать, их кожа покрывается волдырями. Профессор Спраут делает все возможное, чтобы вывести их как можно быстрее, и посылает студента за мадам Помфри.
Гермиона плачет, потому что Рону больно, и пытается подойти к нему. Профессор Спраут останавливает ее как раз вовремя, прежде чем она тоже врывается в пар.
Позже, когда двоих раненых благополучно доставили в больничное крыло, а Гермиона перестала истерить, профессор Спраут спрашивает о причинах произошедшей катастрофы. Услышав, что студенты рассказывают о хулиганстве и безответственности Рона и Малфоя, она становится ярко-красной от гнева и обещает, что либо они никогда больше не ступят в ее теплицы, либо за каждым их движением будут строго наблюдать.
В итоге ни того, ни другого не происходит. С одной стороны, есть директор, который подмигивает что-то об «юношеских ошибках» и «непонимании серьезности ситуации» и «подстрекательствах» в защиту Рона. С другой стороны, есть Малфой со своим «Я скажу об этом отцу!». Малфою-старшему действительно удается убедить или угрозами заставить Совет Хогвартса забыть об инциденте.