– Нинет, не говорить так! Грюйер самый хороший место не свете! – Сефа исключительно любила свою малую родину. – Вот, вот, смотреть, какие горы!
Нина не стала спорить, принимая светлый порыв своего гида. Она, прихрамывая, дошла до места, на которое указала ей неуемная Сефа и встала прямо. Постаралась не прикрывать глаз, наслаждаясь непривычной тишиной, которую возмущали только колокольцы на шеях коров, что паслись на пологом склоне.
– Нинет, смотреть сюда, – пальчик очаровательной Сефы указывал на объектив фотоаппарата. – Я сделать снимок и подарить его тебе. Лево, стань лево, там корова.
Нина послушно встала, понимая, что Сефа не оставит ее в покое. Щелчок, и обрадованная гид показывает вытянутый вверх большой палец.
– Кадр хорошо, Нинет, очень хорошо!
Нина улыбнулась, чуть сморщившись от боли в колене. Трагическая случайность, произошедшая с ней, сорокалетней, оставила ее без работы, без надежд на будущее и любви всей ее жизни. Уже двадцать лет Нина носила в себе боль утраты, глубоко пряча ее от детей, от мира, а иногда и от себя самой.
Вот и сейчас, как только воспоминания коснулись ее, она тряхнула головой, и быстро проговорила первое, что пришло на ум:
– Сефа, дорогая, давайте я сфотографирую вас. Сыновья не простят мне, если я не привезу фото. Они подарили мне поездку, а значит, я обязана дать отчет. Не так ли? – Нина достала из сумочки свою фотокамеру и кивнула гиду.
Та на удивление послушно встала туда, где, по ее мнению, мог бы получиться хороший кадр: горы, травянистый склон и ее обожаемые коровки.
– Сефа, встаньте чуть правее, – Нина не отказала себе в удовольствии покомандовать гидом, – еще правее. Вот так!
В глазок объектива попала бежевая буренка, кусочек горы и сама гид: стройная, привлекательная брюнетка в ультра-коротких шортах и полосатой кофточке. Нина отчего-то промедлила с фото, но не пожалела об этом! Корова потянулась к колену Сефы и ткнулась в него носом. Гид взвизгнула, засмеялась и стала отталкивать буренку от себя.
Нина сделала фотографию, улыбнулась, понимая, что вышел почти шедевр: никакой рисовки, неестественности, а одна лишь радостная неожиданность и искренний смех Сефы. Но улыбка, такая редкая для Нины, тут же покинула ее. Вернулись воспоминания, такие драгоценные, такие яркие…
Она познакомилась с мужем в Москве, в восьмидесятом. Ниночка, студентка хореографической академии, торопилась на лекции. Ясный сентябрьский день обещал быть теплым, именно таким, какие случаются в начале осени: прозрачный воздух, синее небо и золотые листья городских деревьев. Она почти бежала, а потому не успела остановиться, когда навстречу ей из-за угла дома вышел молодой человек. Они столкнулись, и от неожиданности Ниночка выронила сумку с тетрадями. Те рассыпались, а потому пришлось их поднимать. Виновник досадной случайности принялся помогать: он присел, собрал листки, но подниматься не спешил:
– Я никогда не видел таких красивых коленей. – Его взволнованный голос, отозвался в юной Ниночке чем-то бесконечно приятным.
Наверно потому она и не отстранилась, когда незнакомец прикоснулся к ее ноге, а потом и вовсе поцеловал ее колено, неприкрытое короткой юбчонкой.
До сих пор Нина радовалась тому, что не оттолкнула нахала, не стала слушать внутреннего своего голоса, который просил ее не знакомиться с наглым молодым человеком. Через год они поженились. Любовь, которую дарил ей Олег стала самым важным в ее жизни. Равно как и его слова, которые он шептал ей в тишине ночи:
– Нина, у тебя самые красивые ноги на свете, – и целовал в ямочку под коленом, заставляя молодую жену весело смеяться: и от щекотки, и от радости, и от любви.
Нина ни единого раза не пожалела о том, что не сделала карьеры в балете. Смыслом ее жизни стал любимый Олег и двое замечательных сыновей. Она танцевала для мужа, и тот повторял ей:
– Парафиновые ноги* – и снова целовал ямочку под коленом.
Судьба подарила им двадцать лет счастья – полного, яркого, осмысленного. Но в один день потребовала отдать долг. Олег хорошо преуспел в бизнесе: семья стала обеспеченной. Разумеется, появилась большая квартира в центре города, дорогая машина. В то утро, когда разрушилась жизнь Нины, муж предложил ей поездку по Москве. На шоссе их протаранил грузовик: Олег погиб сразу, а Нина выжила, оставшись инвалидом. По злой шутке судьбы, она получила тяжелейшую травму того колена, которое целовал Олег в день их первой встречи.
Она не рассталась с жизнью только из-за сыновей. Им и подарила она себя и свою любовь, понимая, что в них живет, и будет жить Олег. Сыновья отвечали любовью: ежедневно звонили, заваливали подарками. И вот эта поездка в Швейцарию для шестидесятилетней матушки была частью их заботы.