Через парк почти никто не ходит. Однажды она видела собаку. Жители не любят этот парк. А Мадо любит. Потому что она странная…
Мадо внимательно глядит под ноги, чтобы не пропустить какой-нибудь мусор. В ее кармане всегда лежит пакет, в который она собирает бумажки, фантики и банки из-под газировки. С того момента, как она стала ходить через парк, здесь стало заметно чище. Отец Мадо – мусорщик. Он ездит на старом грузовичке и опорожняет мусорные баки. Чистота – это важно, говорит он.
Когда позади нее щелкнула ветка, Мадо остановилась, зафиксировав в голове число сто тридцать шесть. До моста оставалось четырнадцать шагов.
Мост.
Мост соединяет две части парка. Под ним очень глубокий овраг, заросший колючим терновником. Отец говорит, что тот, кто решил сделать это место парком, был полным болваном. Полный болван, должно быть, означает неизменное число. И Мадо нравится, что кто-то может не беспокоиться о том, что когда-нибудь изменится. Полный - означает абсолютный, неизменный, безусловный…
Мост.
Раньше мост был каменным. Но камни частично обвалились, и поверх зияющих дыр положили доски. Всего досок пятнадцать. Одна из них…
Снова шорох. Мадо услышала его на цифре сто пятьдесят, когда занесла ногу над первой доской.
Да, мост…
По краям первой доски пробивается трава. На второй доске краской нарисована цифра два. Вероятно, ее написали, чтобы не перепутать. Почему же тогда нет цифр на остальных досках?
Третья доска самая обычная. Как и четвертая…
Мадо любит сидеть на перилах и смотреть на облака. С высоты ей кажется, что за ее спиной вырастают крылья. Еще Мадо знает, что счетовод в ее голове не любит и не хочет летать.
Шорох превращается в шаги. Ей приходится обернуться.
Это мужчина. На нем темный плащ и трикотажная шапочка, натянутая по самые брови. Он останавливается в нескольких шагах от моста и теперь с интересом смотрит на Мадо. Но ей он не интересен. Поэтому Мадо отворачивается и продолжает считать.
Так, четвертая доска. Следом пятая…
- Эй, ты здесь одна? – сбивает с мыслей его голос.
«Одна? - думает Мадо. – Конечно, одна. Ведь меня не может быть две или три. Я – величина постоянная.»
Но вслух она этого не произносит.
- Хочешь, я покажу тебе кое-что? Место, где кошка прячет своих котят. Вон за тем деревом…
Шестая доска. Мадо любит ее, потому что, стоя на ней, она всегда чувствует щекотку в районе лопаток. Это крылья шепчут, что уже готовы к тому, чтобы прорезаться.
В подвале ее дома живут три кошки. Каждый вечер Мадо приносит им миску молока и объедки, оставшиеся после ужина. Кошки ловят мышей и приносят их на порог. Отец говорит, что так они отрабатывают свою еду. Если бы в парке были кошки, Мадо знала бы о них. Кошки всегда приходят к людям.
- Ты что, глухая? – мужчина поднимается следом и тяжело переступает с одной доски на другую. – Или немая?
Его голос становится громче, а выражение лица… Мадо морщится, потому что такое же выражение у ее преследователей. Это азарт. Наверное, Мадо выглядит так же, когда старый учитель, прищурившись, дает ей квадратное и дробно-рациональное уравнение.
Мужчина быстро оглядывается по сторонам и улыбается. От его улыбки счетовод в голове Мадо клацает зубами, как будто деревянными счетами, а она переводит взгляд себе под ноги.
Итак, седьмая доска. Говорят, что семь — это число удачи. Но на самом деле…
Мужчина одним рывком сокращает расстояние между ними, и Мадо делает широкий, очень широкий шаг назад. «Семь! Опасность!» - вовремя предупреждает ее счетовод.
- Ты хорошенькая, - говорит мужчина и тянет к ней руки.
Мадо переставляет сначала правую ногу, а затем левую.
Восьмая доска, а за ней девятая. Она скрипит громче всех.
- Семь, - глухо произносит Мадо.
- Тебе семь лет? О… для семи лет ты довольно высокая, - щерится мужчина.
Он неопрятен и от него плохо пахнет.
Чистота - это важно.
- Семь, - повторяет Мадо, затем опускает глаза и хмурит брови.
- Ты будешь моей маленькой девочкой… - шепчет мужчина. – Иди сюда.
Зуд под лопатками становится сильнее.
- Семь, - на выдохе говорит Мадо и поднимает руку, указывая на его ноги.
Мужчина кивает, делает шаг и…
Доска проваливается под ним. Седьмая доска держалась на честном слове, потому что каменная опора продолжала осыпаться все это время. Зимой Мадо подложила сучок, чтобы она не болталась, но после никогда не наступала на нее.