Это случилось после событий Третьего Рассвета. Ребенок надрывно заходился в плаче, несколько дней не давал спать всему лагерю, а потом однажды просто умер. Похороны прошли вечером того же дня.
“А мне пришлось убедиться, что он не обратится”
Я застонал от болезненных воспоминаний и, чтобы хоть как-то приглушить их, быстро пошел по той тропке, о которой говорил Коул, в сторону стен. На могилу сына моего друга я больше не оглядывался, чувствуя, как нутро раздирает болезненная хватка вины.
Протоптанная тропа провела меня мимо старого покосившегося домика, где я захватил проржавевшую цепь с нанизанными на неё острыми крючьями устрашающего вида, и довольно быстро подошла к восточной стене Второго Круга у границ кладбища. Я забрался на небольшой пост строительных лесов (совсем невеликий, в отличии от тех, что были пристроены к Первому Круге по периметру), и спрыгнул со стены на глинистый холм – самый край речной поймы. Здесь тропа вильнула меж разросшихся за последние годы кустарников и ушла вниз по склону, вскоре сменившемуся выгоревшим на солнце песчаником, омываемым водами озера Уолтер-Ф-Джордж.
Я остановился у кромки воды, не дойдя до неё и пары шагов, хмуро рассматривая небольшой самодельный причал, которого не было неделю назад, когда мы с Сарой отправились на охоту.
Да, Коул с Васко явно постарались! Мостки из грубо обструганной древесины выглядели крепкими и на удивление надежными. Чтобы соорудить такие, им бы пришлось соваться в воду, что у нас было строго запрещено.
Ругнулся сквозь зубы, не зная, как теперь быть с этими двумя. С одной стороны, хотели сделать приятное, с другой напрасно рисковали своими жизнями – рыбалкой я прекрасно мог заняться и на берегу.
Решив разобраться с этим позже, стянул с себя потную рубашку и со стоном наслаждения подставил зудящую кожу палящему солнцу. Потом снял ботинки, закатал штаны до колен и с опаской ступил на причал, удерживая в руке позвякивающую цепь с крючьями, а во второй свою неизменное верное оружие – большую отвертку с заточенным острием и шершавой рукояткой, не скользящей в ладони.
Он выдержал, и даже не скрипнул!
Облегченно выдохнув, расправил плечи и окинул хозяйским взглядом озеро. Стоять на такой открытой местности почти что голым, совершенно незащищенным, заставляло рассудок вопить в три горла, но по какой-то причине именно этот страх приносил мне странное чувство спокойствия. Не сейчас, но потом, когда я возвращался Домой целый и невредимый, с приятной болью в усталых натруженных мышцах.
А пока меня ждала тяжелая и не самая приятная работенка. Я аккуратно положил отвертку рядом с ногами, затем размотал цепь и стал раскручивать её над головой, как лассо.
свист, плеск взметнувшейся брызгами воды
Протащил цепь на себя всего несколько метров, когда по мышцам рвануло болью – первый есть! А теперь, тянем, что есть силы!
Не смотря на весь мой скептицизм, причал оказался штукой крайне полезной. Когда почти вся цепь была в моих руках, и из-под воды показалось самое мерзкое склизкое существо в мире, провернуть все положенные действия оказалось в разы удобнее, чем на пляже.
Тухлятиной от живого утопленника несло изрядно, но я уже с опытом задержал дыхание и сделал, что положено – избавил его от мучений ударом отвертки в голову. Затем, подтянул труп повыше к поверхности, вытащил крючья из распухшего раздутого, как пиявка тела и отпустил его вниз по течению. После сделал небольшой перерыв и вновь стал раскручивать цепь. Живые мертвые в озере не заканчивались. Никогда.
Солнце нежадно палило, обжигая загоревшую кожу. Свист рассекаемого воздуха сменялся положенным всплеском воды. А я наслаждался долгожданным покоем. Только здесь у меня получалось расслабиться и забыть обо всем на свете.
*
- Алрой!!
Я утер свободной рукой пот с лица, поправил выбившиеся волосы из-под рубашки, намотанной на голову в качестве защиты от солнца, и хмуро взглянул в сторону бегущей ко мне Клер. На личике моей благоверной было написано неприкрытое бешенство.
«Начинается».
Следом за ней семенила виновато верещавшая Теа, недвусмысленными знаками показывающая, чтобы я сваливал, пока цел.
Всё с ней понятно! Проболталась, что встретила меня у кладбища, а дальше и думать не надо. Уж в чём-чём, а в догадливости Клер было не занимать!
- Алрой!!!
Но я так никуда не побежал, вместо этого схватившись за пояс, где висела рация. Мой взгляд был нацелен на северную излучину озера, откуда вдруг появилась светлая точка, постепенно увеличивающаяся и приобретавшая очертания небольшого судна.
- Тревога, белый код! Нет, погодите…. Господи Боже. Одри, собирай людей, живо!!
- Ну ты у меня сейчас…,- задыхающаяся от возмущения Клер вскочила на мостки, но, так и не успев закончить фразу, резко остановилась, разглядев то, на что я указывал рукой.
- Извини, извини!!- Теа добежала последней и ловким прыжком присоединилась к нам, явно намереваясь задавить скандал в зародыше, да так и застыла каменным изваянием рядом с Клер, смотрящей на воду вдалеке.
Следом за первой лодкой появились ещё. А потом ещё несколько, которых явно тащили на буксире.
- У нас гости,- отвечая на их молчаливый повисший в воздухе вопрос, отбросил на берег противно звякнувшую цепь и потянул обеих девушек за собой,- Шевелитесь, побежали!
Мы успели преодолеть только половину склона, как за нашими спинами раздался усиливающийся гулкий рев моторной лодки. Теа, не сдержавшись, обернулась к воде и внезапно истошно завопила
- Стойте!!
Мы с Клер машинально затормозили, чуть не рухнув по инерции носами в песок, и резко развернулись, ожидая увидеть налетчиков с оружием, целящихся нам в спины. Но вместо этого….
Теа со странным возгласом дернулась, закатила глаза и ничком рухнула на песок, потеряв сознание.
Надувная лодка из черного брезента причалила первой, рядом с мостками. Из неё тут же выскочил бородатый мужчина в камуфляжной, изорванной и покрытой чем-то вроде копоти униформе.
Даже с такого расстояния его невозможно было не узнать. Клер закрыла руками рот, распахнувшийся в счастливом крике, а я сам ощутил, как счастливо и бешено заколотилось сердце в груди.
- Теа!!!- знакомый, почти забытый крик порывом ветра пронесся по речной глади.- Ал!! Клер!!
====== Глава 15. (3 эпизод) ======
1287-й день с начала эпидемии.
- Теа, родная! Любимая!! Очнись! Я люблю тебя. Родная моя.
Он заплакал, когда Теа приоткрыла глаза и коснулась ладошкой его лица, покрытого густой длинной бородой. Рядом со мной разрыдалась Клер, да и я сам, чего уж таить, едва сдерживал стиснутое спазмами горло. Но пришлось подавлять себя, потому что вслед за Уолтом на берег спрыгивали другие люди. Перед ними нельзя проявлять слабость.
Наконец, расплакалась сама Теа. Тонко и жалобно, как маленький щенок. Уолт прижал её к себе, без сил лежащую на песке, и укачивал на руках. Он что-то говорил, но так тихо, что я не слышал.
Да оно и не нужно было – всё было понятно и без слов. Уолт просил прощения. За то, что бросил. И за то, что не мог вернутся.
Ещё не скоро они успокоились, чтобы вести нормальный разговор. А когда это произошло, я первым нарушил молчание, выдавив хриплым и дрожащим от переживаний голосом
- Вовремя ты, дружище! Ты как, цел хоть?
- Теперь да. Любимая, как наш ребенок? Кто у нас? Мальчик, девочка?
Теа, только начавшаяся приходить в себя, вновь залилась слезами. Спина Уолта окаменела. Друг поднял на меня неверящий взгляд
- Нет….
- Мне очень жаль, Уолт. Он умер пол года назад.
- Он?
- Мы пытались спасти…. И ничего не смогли. Прости.
Говорить стало ещё труднее, но за меня правду ему бы никто не сказал. Клер уткнулась лицом мне в спину и дрожала так, будто на улице стоял лютый мороз. Теа продолжала плакать, постепенно скатываясь к истерике.