Гермиона уже несколько дней находилась в Норе, они с Джинни сюда прибыла на следующий день после того, как оказалась в штабе. Симус и Невилл чувствовали себя лучше, поэтому несмотря на сердитые разгоряченные возгласы Джинни, как колдомедика, о том, что им всё ещё нужен покой, они с помощью каминной сети вернулись обратно на площадь Гриммо. Грейнджер подумала, что ей тоже нужно там побывать, если здешняя её версия была их стратегическим умом, то они в ней нуждались. Да и в отличие от этой Гермионы у неё не было проблем с памятью из-за проклятия. Она просто ничего не знала, если бы ей дали все необходимые знания, то приступила бы к «своим» обязанностям.
Только вот её Уизли никуда не пустила, как бы Грейнджер не рвалась и практически не добралась к летучему пороху. В итоге они сошлись на том, что они вместе посетят Нору, а потом вернуться на Гриммо. Гермиона не смогла отказаться, потому что соскучилась по Уизли, даже из параллельной вселенной. К тому же, она подумала и решила, что они точно помогут ей восстановить ментальное здоровье. Это же Уизли. Они не унывают.
(они молча умирают с улыбкой на веснушчатом лице).
— Да, конечно, Джордж, я знаю. И я безумно вам благодарна за всё это тепло, заботу и любовь. Вы тоже всегда были, есть и будете моей семьёй, — девушка сказала это с искренней теплой в голосе, потому что действительно так считала.
Глаза парня чуть посветлели и он раскрыл свои руки в неуклюжем размашистом жесте. Гермиона слегка поколебалась, но не хотела обижать друга, к тому же, это то, в чём она действительно нуждалась. В неловких медвежьих объятиях Уизли. Джордж своими руками её полностью укрыл, будто бронежилетом. Гермиона тихо выдохнула, ощущая приятное окутывающее чувство безопасности. Оно пахло семейством Уизли. Корицей, свежим воздухом, выпечкой и крепким чаем с лимоном и мёдом. Безопасность пахла домом.
— Брось, ты мне и всем моим братьям вторая младшая сестра. К сожалению, в этой войне нет проигравших и победителей, есть только пострадавшие. И так было всегда. Мы не выбираем сторону — она сама выбирает нас. И несмотря на все понесённые потери, я не сожалею о том, что я здесь. Я знаю за что я борюсь, знаю за что стою и буду стоять каменной глыбой до последнего вздоха. Я должен знать, должен быть уверен, что у следующего поколения жизнь будет лучше. Безопаснее, счастливее, равноправнее.
Его голос слегка подрагивал, как если бы случайно задеть слишком натянутую струну, но всё равно оставался тихим и размеренным шёпотом. Такому шёпоту хочется и верится безоговорочно. Джордж пытался её успокоить, пытался помочь собраться, хотя от самого кусочки осыпались, как гранитная крошка.
Возможно, это то, что помогает выживать им всем. Забота о ком-то другом, переключение внимания со своих проблем на чужие. Полное игнорирование медленного саморазрушения. Он как бомба замедленного действия с неисправной чекой, готовой взорваться в любой момент, но всё ещё держится. Поддерживает, обнимает, иногда шутит и держится. Всё они пока ещё держатся.
— Да, естественно, что так и будет. Мы обязательно справимся, потому что правда на нашей стороне. Просто нужно не сдаваться, нужно верить и действовать. У нас всё получится, — она не знала, какие слова ответной поддержки найти, потому что всё было ложью.
Каждая буква стекала по её губами тягучей вязкой светло-фиолетовой ложью. Гермиона будет бороться, но она не верит. Не тогда, когда всё видела собственными глазами. У неё просто нет другого выхода, как набраться сил и идти вперёд, потому что за её спиной догорает мост, приятно обдавая жаром.
Ложь. Ложь. Ложь.
Губы щиплет и вяжет, липкое чувство не перестает терзать их. Она чувствует, как эта фиолетовая субстанция с примесью ложных звёзд продолжает стекать по уголкам её рта прямо на пол. Заливая собой всё пространство, поглощая его и её. Гермиона ощущает, как начинает захлебываться и задыхаться от собственных слов. Девушка выпускает парня из объятий и неловко встаёт с дивана. Джинни обещала, что они тут ненадолго, потому что Луна одна в их лазарете не справится, Гермиона тогда согласно кивнула, ей самой не терпелось попасть на Гриммо.
Но на следующее утро в Норе она проснулась одна, Молли по-матерински приобняла её за плечи и усадила завтракать. Миссис Уизли поведала, что Джинни срочно надо было вернуться и она не стала будить Гермиону, Молли добавила ей в кофе молоко и заверила, что это к лучшему, потому что ей не повредит отдохнуть немного. Естественно, Гермиона поняла, что это было неслучайно, по крайней мере, ей так казалось.