* * * *
Пять лет спустя.
* * * *
Жизнь – прекрасная штука, – думал я, сидя на ветви большого дерева. Птички поют, всё такое… И главное – никаких тебе проблем, охоты на меня, и всего такого прочего… Я чувствовал себя просто восхитительно. Словно заново родился. На экране телефона было пятое января тысяча девятьсот восемьдесят пятого года. То есть – я провёл в данжах пять лет и пять дней. Поскольку моё текущее соотношение времени – один к ста восьмидесяти, то прошло десять реальных дней в реальном мире.
И всё же, мне стало как-то приятно от того, как я живу в данжах. Есть не хочется, награду регулярно дают, хочешь – спи, хочешь – ешь, хочешь… да что хочешь. Только баб тут нету – а это существенный недостаток.
Но в целом – я радовался тому, что происходит. Пожалуй, расскажу, что и как было – пять лет назад… то есть – в реальном мире, или, как говорим мы, геймеры, IRL, произошли знаковые события – на меня наехала церковь масок, плюс Лоликано, моя учительница магии, потащила меня к королю-богу-дракону под воду. После ещё и наведались к прорицательнице – в общем, куда бы я ни пошёл – везде одно и то же в оба уха свистят – «ты в опасности». Как будто бывало такое, что я был в безопасности…
И я решил уйти во второй запил тренировок, но перед этим – обратив внимание всей мировой общественности на деструктивность секты масок. Сделать это было просто – массовое вырезание масок и вот уже правительства всех стран обратили на это внимание, а СМИ – раздули скандал до небес.
Это потому, что у меня есть мозги, Чжи-Хан умный. Он не будет рыбу топить в воде. Секты – опасная часть общества, и многое зависит от их имиджа, чтобы секта из обычных псевдорелигиозных чудиков превратилась во зло – нужно убивать, много убивать. А ещё лучше – наведаться в европейские и американские подразделения секты и вырезать там – даже миллион погибших китайцев для европейцев это лишь трагедия другой страны, а если убить десять человек в западном мире – у них будет трагедия вселенского масштаба – интернациональная и международная.
Такие вот они, европейцы и американцы. Генетика.
Я встал с ветви дерева и улыбнувшись, посмотрел вниз – под деревом кругами ходил волк, но тут данж девятисотого уровня, то есть для меня – не серьёзно.
Когда я стал смотреть на уровни так свысока? Когда-то путь до сотого казался мне пропастью.. А теперь – тысяча триста пятидесятый уровень – норм.
Правда, эффект запирания снова дал о себе знать и у меня теперь проблемы. Дело в том, что подняв уровни, и очень неплохо натренировав навыки – до уровня сильнейших людей во вратах, я теперь чрезвычайно опасен… но на текущем уровне мудрости – путь наверх мне закрыт. Мудрости у меня было десять тысяч четыреста сорок.
И до следующего уровня, по моим прикидкам, мне нужно фармить около месяца сильнейшие данжи. А это – морально сложно.
Инвентарь уже забит под завязку различными ценностями, в том числе и очень дорогими вещами уровня 1000+, легендарок аж сорок две штуки, рарок – больше четырёхсот, а про кристаллы души, которые я могу теперь использовать безлимитно – и говорить не стоит. Все полученные кристаллы я перековал в безупречные великие кристаллы душ, которые были сильнейшими из доступных. Любой монстр уровня выше тысячного оставлял от себя безупречную душу, но только один – настоящее хтоническое чудовище, оставил огромную душу, другие просто большие.
Однако, на уровнях 1000+ я работал только последние четыре года – до этого триста уровней пролетели как одно мгновение – всего за год фарма!
Если не вдаваться в подробности – я изучил много нового, прежде всего благодаря тому, что в данжи взял с собой много книг, это позволило понять магию лучше… плюс дало массовые связывающие скиллы. Ну и мои духи приобрели определённый разум. Они были оригинальными духами и считали меня вроде как своим боссом. И что меня удивило – я для них как эдакий император для самураев, они относились ко мне с невероятным почтением и уважением, почти что религиозным почитанием. А друг с другом – вели обычные беседы, которые я иногда подслушивал, пользуясь невидимостью. Обсуждали свою прокачку, пройденные данжи, обменивались лутом, который я им оставлял, и некоторые даже учили других каким-то боевым приёмам.