— О, — выдохнула Норатар. — Недурственно.
— Можешь выяснить, кто платил?
— Могу добыть достаточно сведений, чтобы сделать хорошее предположение?
— И куда теперь?
— Никуда, ждем здесь. Пусть другие копают. Я просто кое-кого кое о чем спрошу.
Коти кивнула на скамейку.
— Тогда я присяду. Мне теперь не так сильно нравится стоять, как было до Булыжника.
— Ты ведь уже не называешь его так.
— Не называю, но снова начну, если он продолжит так же быстро расти и по-прежнему будет проситься на руки.
Коти опустилась на скамейку, наблюдая за Норатар, пока та прикрыла глаза и на некоторое время застыла, иногда шевеля губами. Коти могла себе представить, что происходит — старые знакомые, некоторые почти друзья. Да. Удивление, приветствие, осторожность, уклончивость… «Однажды я стану императрицей, как ты полагаешь, чего стоит императрица, которая задолжала тебе услугу?.». Может, не столь прямо и не такими словами, хотя Норатар не особенно искушена в политесах. Потом — молчание и, наконец, возможно, несколько кусочков сведений, плавающих в море уточнений, как хлебные крошки в тюремной баланде. Она помнила вкус тюремной баланды. Неприятные воспоминания. Порой ей недоставало кулинарии Влада. И его ехидных замечаний. И… нет, бессмысленно.
Норатар очнулась и шагнула к ней.
— Два имени. Ни одного не знаю, но согласно моим источникам, вероятно, или тот, или другой. Первый — Риненд, которому Совет джарегов поручил выполнить работу. Второй — Шрибал, слышали, как он делал замечание, мол, хочет поскорее со всем этим покончить.
— Я тоже ни о ком из них не знаю.
— С кого начнем?
— С Риненда, пожалуй.
Норатар кивнула.
— Опять же рычаг выйдет солиднее, если это связано с Советом напрямую.
— Точно. Где его найти?
— Он работает на дому. На Зеленой, на Парапете.
— Ну да, — кивнула Коти. — Как лучше это разыграть?
Норатар свела брови, потом проговорила:
— Лучше всего, наверное, если я буду одна. Если ничего не выясню, за Шрибалом отправимся вместе.
— Скамейка удобная, — сказала Коти, — я подожду тут.
Норатар кивнула, сосредоточилась и исчезла с тихим хлопком потревоженного воздуха.
Глава четвертая
ЗА ДВА ДНЯ ДО ТОГО, ДАТААНИ
Джарег говорил размеренно, так музыкально, как только мог, то есть не слишком.
— …И случилось так, что Барлан созвал вместе Богов, обитающих в Залах Правосудия, и сказал: враги наши снова готовят нападение, и мы должны подготовиться. И каждый из Богов по-своему говорил о том, что собирается подготовить, будь то оружие, магия или телесная сила. Но потом Мафеньи, мастер артефактов, сказала: я создам могучее устройство, которое в руках всякого касающегося могущества замкнет любую дверь, которую враги наши способны открыть в наш мир.
Барлан произнес великие восхваления Мафеньи, и другие Боги сделали то же самое, и тогда Мафеньи пошла и создала устройство, придав ему вид тиассы, отлитой из цельного серебра, достаточно малую размерами, чтобы уместиться в ладонях, но наделенную великим могуществом закрыть мир от вражьего посягательства.
И когда работа была закончена, Мафеньи послала тиассу в мир, зная, что она будет найдена, когда в том возникнет нужда…
Дело было не в деньгах. Совсем не в них. О, разумеется, Датаани никогда не работал даром, и размер вознаграждения в этом случае прельщал его безмерно; однако сердце его трепетало вовсе не от денег.
Нет, его восхищала сама работа; подготовить все подробности, а потом наблюдать, как они складываются воедино — удовольствию этому не было равных. Возможно, в прошлой жизни он был йенди. Мысль эта уже приходила ему в голову, и с каждым разом она казалась все правдоподобнее.
— Датаани?
Он поднял взгляд.
— Прости, отвлекся.
Гость его заметил:
— Ты остановился посреди истории.
Гостем Датаани был молодой представитель не слишком знатного рода по имени Чед, из Дома Ястреба. Пригласил его Датаани по нескольким причинам. Во-первых, несмотря на относительную молодость, Чед успел приобрести вполне солидную репутацию в собирании и переложении мифов и легенд. Во-вторых, у Чеда имелась небольшая трудность с азартными играми, превратившаяся в солидную денежную задолженность. В-третьих, Чед выразил желание принять участие в небольшом обмане — незаметном и не нарушающем никаких законов Империи, — если задолженность эта будет ликвидирована. Датаани выкупил его задолженность, доставив удовольствие себе, Чеду и изначальному кредитору. Все от этого лишь выиграли. Датаани любил, когда дела шли именно так.