Выбрать главу

— Пятый корпус. Всеволод, должен быть, как раз на месте. Буду вам очень признательна, — Васильков качнул машину назад, а Надежда ловко выдернула пострадавшего из-под колес. — Держите, — женщина вложила в теплый свитер неразумное животное. — Я сейчас сообщу его владелице.

Тимофей кивнул и направился в сторону построек. Надежда же быстро отогнала машину и направилась к Людмиле. Но какого же было ее удивление, когда входная дверь домика новой гостьи была на распашку, все личные вещи девушки лежали внутри, а самой хозяйки нигде не было. 

— Кирилл, — ввалилась, запыхавшись Надежда на пост охраны. — У нас постоялица пропала, а на дороге под колеса моей машины прыгнул ее кролик.

Парень не дурак, вытянулся по стойке смирно перед начальством, потом в два клика промотал утренние записи и посмотрел на монитор. — Дура! Вылезла за ограждение. Какого черта она там забыла?!

— Плохо. Только трупа нам здесь не хватало. Собирай всех мужчин, а я вызываю МЧС.

Васильков уже минут как пять передал трусливое животное в надежные руки, и спешил поскорее найти Надежду. Только подумал, как женщина поспешно вылетела с поста охраны ему навстречу.

«Что-то случилось… надо узнать», — мелькнуло в голове у Тима и мужчина широким шагом направился к главному въезду турбазы.

— Я вызвала МЧС, — услышал на подходе Васильков и испытал дежавю.

Мужчине вспомнилась морозильная камера и совсем продрогшая девушка, которую он пытался согреть, сам балансируя на грани. Милочка была такой беззащитной в тот момент, вся ее спесь в момент исчезла, и все напускное куда-то испарилось.

— Надежда, что произошло?

— Владелица кролика, Людмила, выбралась за ограждение, и сейчас где-то в лесу, одна. Она, наверное, кролика искала. Ушла еще утром и до сих пор не вернулась, — печально выдохнула женщина, а на ее лице залегла тень паники.

Людмила! Какой же он все-таки идиот, ругал себя на чем свет стоит Тим.

— Борщова? — сглотнул и даже на мгновение перестал дышать.

— Борщова… Ой, так что же это получается. Она, та самая девушка, о которой вы спрашивали?

— Да, — сухо бросил Тимофей. — Я не буду ждать МЧС, я сейчас сам выдвинусь на ее поиски.

— Кирилл, у тебя есть второй походный комплект? — обратилась к охраннику хозяйка.

— Конечно, специально, докупили на случай непогоды и непредвиденных обстоятельств.

— Подготовь все, я отправлюсь с мужчиной, телефон заряжен, если что, ищите по GPS.

Васильков действовал на инстинктах: двигался вперед, пересекая ограждение турбазы, односложно отвечая на вопросы Надежды. В голове стоял образ непокорной и непослушной Милочки, от этого до боли сводило скулы. Он ее обязательно найдет, выпорет, как неразумное дитя и больше никуда не отпустит.

«Только продержись, я иду», — твердил мысленно Васильков, как мантру.

Тимофей понимал, что любое промедление может стоить Борщовой жизни, поэтому смело бросился на выручку, не обращая внимания на высокую влажность и сырость, исходящую от озера и надвигающийся вечер.

— Для чего у вас стоит видеонаблюдение, если люди так могут легко попасть в неприятности?

Надежда вспыхнула от обрушившихся обвинений в ее адрес.

— Я не могу нести ответственность за всех сумасбродных особ. Одни уже розовые волосы девушки о многом говорят! Явно девушка не в себе, еще и кролика с собой притащила.

Тимофей одарил владелицу турбазы злобным взглядом, но постарался сдержаться. Сейчас выяснение отношений ни к чему хорошему не приведут. Васильков ручным фонариком старался осветить как можно больше пространства вокруг себя, внезапно услышал тихий, немного севший женский голос, больше похожий на писк комара:

— Помогите! Я наверху.

Мужчина взмахнул рукой вверх, на дереве обхватив двумя руками ствол, сидела Милочка. Девушка зажмурилась от света фонарика, и не сразу смогла рассмотреть своих спасителей.

— Прыгай! — приказал Васильков, передал фонарь Надежде, а сам широко раскинул руки в стороны. — Я тебя поймаю. Ну же, девочка моя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Милочка охнула, сейчас она не спутала бы этот мягкий и вкрадчивый баритон ни с каким другим. Она узнала в мужчине того, от которого бежала, скрылась… От своих чувств, которые вспыхнули так неожиданно и ни к месту, там, еще, в рабочем поселке. Борщова столько раз пыталась проанализировать, как возможно воспылать чувствами к тому, с кем толком даже и не целовался нормально, но не находила ответа. Глубокое, проникновенное чувство, уже давно поселилось в девичьем сердце. Осталось только принять и понять себя, и то, новое, неизведанное, что так пугало.