— Как?! — возмущенно пискнул девичий голосок в конце зала.
— Вы хотите это обсудить, Людмила Анатольевна? — строгим голосом проговорил Борщов, изогнув одну бровь.
— Нет, — смиренно ответила Милочка и еще больше сникла, уставившись взглядом в стол и папку с документами.
— Тогда больше никого не задерживаю.
Сотрудники облегченно выдохнули, что не стали свидетелями семейных разборок и направились к выходу.
Милочка стойко дождалась пока за последним из коллег закроется дверь и, развернулась в сторону отца.
— Я не поеду! — притопнула она на месте своей кукольной ножкой по жесткому ворсу ковролина.
— Уволю, — спокойно проговорил Борщов и стал собирать документы не обращая внимания на выпад дочери.
— То есть как? — растерялась Милочка и с недоверием посмотрела на отца.
— Людмила Анатольевна, вы, кажется, забываетесь, — официально обратился Борщов к дочери. — Я ваш непосредственный директор! Напомните мне, какую должность вы занимаете в нашей компании?
— Специалист антикризисного управления, — тихо проговорила Мила.
— Не слышу?! Что вы там себе мычите под нос?
— Специалист антикризисного управления, — практически прокричала она и прикусила слегка подрагивающую нижнюю губу.
Сердце Борщова по старинке дрогнуло. Ведь это его ребенок, дочка, его Солнышко. Но тут же в памяти всплыли кадры из видео, и жалость к дочери, как рукой сняло. Она уже не та маленькая леди, которая, всякий раз, когда он звонил жене, кричала в трубку мобильного телефона: «Папа, я люблю тебя!» Его дочурка выросла, но сама до сих пор еще этого не поняла.
Анатолий сжал руку в кулак.
«Нельзя сейчас давать слабину, это все ради ее же блага! — уверял самого себя Борщов. — Пусть научится быть самостоятельной и самодостаточной личностью, без родительской поддержки!»
— Поэтому в Кореваново, поедешь ты! И это не обсуждается. У тебя отличное образование, а вот практических навыков недостаточно. Пора набираться опыта.
Милочка впервые растерялась и не понимала, как себя вести. Она никогда отца не видела таким угрюмым и раздраженным.
— А если не поеду? — хваталась она за последнюю возможность настоять на своем.
— Уволю. Заблокирую карты и накопительный счет заморожу, а еще сделаю так, что ни одна приличная фирма не возьмет тебя к себе на работу. Не советую проверять мои слова на деле.
— Но папа… Артем меня унизил, растоптал мое доверие… А наказываешь за это меня? Не справедливо! — ее голос сорвался, затем последовали тихие всхлипы.
— Не тебе говорить о справедливости! Жизни не нюхала — девчонка! Мы тебя с матерью растили, как комнатное растение. Живешь на всем готовом. Власов будет не первым, кто позволит вытереть об тебя ноги, если ты не пересмотришь свои взгляды.
— Ну и отлично! — сорвалась на крик Милочка и выбежала из конференц-зала, со всей силы хлопнув дверью.
Глава 3
Милочка была в сердцах на родителей, поэтому умчалась в командировку не прощаясь. Однако она не позабыла прихватить с собой немаленький гардероб.
«Кореваново там, или не Кореваново, а красивой, я должна быть всегда!» — дала она себе зарок, и сдала в багажное отделение при регистрации на рейс, больше тридцати килограмм личных вещей. Действительно, а почему бы и нет?
Командировка планировалась длительной, еще неизвестно, как сотрудники воспримут неприятные известия о сокращении: поселок маленький, другой работы практически не найти. Другой вопрос заключался лишь в том, что подобный процесс требовал серьезной проработки, а готова ли она держать оборону и натиск со стороны недовольных работников производства? Милочка очень сильно сомневалась. В головном офисе, девушка всегда была у отца под покровительством, он всячески оберегал ее и старался ничем не грузить. Сейчас подвести его было бы совсем постыдно, ведь тогда все сплетни окажутся правдивы. Репутация Борщовых и так пошатнулась после ее выходки в клубе, а уж профессиональный провал может привести к весьма необратимым последствиям…
Секретарь отца, рассказала, что в аэропорту города для Милочки организован трансфер, поэтому проблем с дорогой в Коревано возникнуть не должно.
«Просто замечательно: никто не будет меня контролировать! Я со всем справлюсь сама!» — девушка перевела взгляд на мерцающее табло в салоне самолета и пристегнула ремень.