― Хочешь, я поймаю для тебя это существо? ― Финн доел свою порцию хот-дога.
― Сможешь сделать это, ничего ему не повредив?
Он потер подбородок.
― Вполне.
― Ты не сможешь поймать голубя, ― сказал Эйден. ― Это невозможно. Так говорит Ленни, а он все время пытается.
― Правда?
Финн снял рубашку и лег на спину футах в шести от Тиган. Он расправил рубашку на груди и держал края.
― Брось немного хлеба мне на рубашку, пацан.
Эйден бросил кусочек, но тот попал Финну в лицо, а затем отскочил к голубю. Птица прыгнула к еде, бросила осторожный взгляд на Финна и схватила кусок. Финн не шевелился.
Тиган бросила кусочек в грудь Финна. Голубь посмотрел на него. Финн был так неподвижен, что Тиган сомневалась, дышит ли он. Она бросила еще один кусочек, и тот приземлился рядом с первым. Голубь расправил крылья, чтобы запрыгнуть Финну на грудь. Когда его лапки коснулись рубашки, Финн быстро сел, обернув ткань вокруг птицы.
― Вот, готово, ― он вскочил на ноги и протянул завернутую в рубашку птицу Тиган.
― Ты когда-нибудь раньше ловил таким способом? ― спросил Эйден, когда Тиган развернула рубашку, держа крылья голубя вместе, чтобы он не мог махать.
― Да, ― Финн встряхнул рубашку и стянул ее через голову. ― Бойскауты научили меня, как это делается. Они бросали крошки, а я ловил птицу.
Тиган сунула голубя под мышку и вытащила лапку, чтобы осмотреть ее. Это была вовсе не просто ниточка, п зубная нить. Неудивительно, что она впивалась в плоть.
― У тебя есть что-нибудь, чем я могу это разрезать?
Он достал из кармана маленький складной нож.
― Хочешь, я подержу птицу для тебя?
― Это было бы полезно.
Финн держал голубя животом вверх, пока Тиган работала. Он вытянул шею, пытаясь разглядеть, что она делает. Ей удалось кончиком лезвия разрезать веревку, а затем вытащить ее из раны.
― Эйден, мне нужен антибиотик из аптечки Финна.
Эйден порылся в аптечке, и когда нашел мазь, Тиган намазала немного на лапку птицы.
― Это все, что я могу сделать. Отпускай.
Голубь взлетел над крышей и исчез.
― Почему бойскауты хотели, чтобы ты ловил голубей? ― спросил Эйден.
― Потому что на вкус они как курица, ― сказал Финн. — Ну, типа.
― Это отвратительно, ― скривился Эйден.
― Не так мерзко, как голодать, парень. Тебе следует вымыть руки, Тиа, ― Финн нашел в своем наборе кусок мыла и вылил воду на ее руки, пока она мыла их, а затем вымыл свои собственные.
― Финн, ― внезапно сказал Эйден, ― кто-нибудь когда-нибудь побеждал гоблина?
― Да, ― сказал Финн. ― Фионн МакКамхейл победил сына самого Фэра Дорхэ. Я расскажу тебе об этом, пока мы будем идти.
― Почему мы должны продолжать идти? ― спросил Эйден. ― Я устал.
― Коты-сидхе с меньшей вероятностью найдут нас, если мы продолжим двигаться.
― Что такое коты-сидхе? ― спросил Эйден.
Тиган вздрогнула, вспомнив смеющуюся кошачью морду.
― Шпионы, ― сказал Финн. ― Они разгуливают при свете дня, чего не могут тени, и посылают весточку своим хозяевам. Пойдем, я понесу тебя, если ты устал. Надо пройти еще немного.
― Так расскажешь историю?
― Да, ― Финн присел на корточки, и Тиган помогла Эйдену взобраться.
Эйден обнял Финна за шею.
― Фионн ― это тот младенец из книги, которую читал папа?
― Ты помнишь это?
― Я все помню, ― сказал Эйден. ― Я просто не люблю говорить об этом своим учителям. Так как он победил плохих парней?
― У Фэра Дорхэ был один сын от Мэб, ― Финн подпрыгнул, чтобы удобнее перехватить Эйдена, а затем пошел.
― Мэб была старшей сестрой Мэв?
― Верно, ― сказал Финн. ― Их сына звали Айлен. Айлен Сжигатель. Темный Человек послал его забрать десятину самых храбрых молодых воинов в Эйранне.
― В канун Самайна Айлен приходил после захода солнца, убаюкивая воинов своей музыкой, крадя их разум своими словами. Когда они теряли сознание, он собирал свою десятину ― самых молодых и красивых, самых смелых и храбрых ― складывал их, все еще спящих, в кучу, а затем сжигал дотла. Ни один воин не был достаточно силен, чтобы остановить его, хотя многие пытались.
Приходил после захода солнца… Тиган взглянула на солнце. У них еще оставалось немного времени до заката. До наступления темноты, когда тени выходят на охоту.
― Когда Фионн МакКамхейл вырос и стал мужчиной, он присоединился к воинам Эйранна, ― продолжал Финн. ― В канун Самайна он сидел, прижав кончик волшебного копья своей мачехи к собственной груди, чтобы, если он задремлет, оно пронзило его. К приходу Айлена все уже спали. Все, кроме Фионна МакКамхейла. Ты меня душишь, пацан.