— Капитал Йовил, — ядовито вставил Престейн, — я не могу одобрить ваши выражения.
— Нам отчаянно нужен ПирЕ, — продолжал Йанг-Йовил. — Мы исследуем это вещество, научимся его синтезировать, применять в военных действиях… пока нас не опередили ВС. Но Престейн отказывается помогать. Почему? Потому что находится в оппозиции к правящей партии. Он не хочет никаких побед для либералов. Ради своей политики он предпочел бы наше поражение, потому что богачи вроде Престейна никогда не проигрывают. Придите в себя, Шеффилд! Вас нанял предатель. Подумайте, что вы собираетесь сделать!
В этот момент раздался стук, и в Звездный Зал вошел Саул Дагенхем. Было время, когда Дагенхем, чародей от науки, сверкал среди физиков звездой первой величины — колоссальной памятью, изумительной интуицией и мозгом изощренней вычислительной машины шестого поколения. Однако произошла катастрофа. Ядерный взрыв не убил Дагенхема, но сделал его радиоактивным, «горячим», ходячей чумой.
Правительство Внутренних Планет ежегодно выплачивало ему двадцать пять тысяч кредиток для обеспечения защитных мер. Дагенхем не мог общаться с человеком более пяти минут, не мог занимать никакое помещение, включая собственное, более тридцати минут в сутки. Изолированный от жизни и любви, он бросил свои исследования и создал колосс «Курьеры Инк.».
Когда бледный труп со свинцовой кожей появился в Звездном Зале, Йанг-Йовил понял неминуемость поражения. Он не мог соперничать одновременно с тремя такими людьми. Он встал.
— Переговоры закончены. Я беру ордер на арест Фойла.
— Капитан Йовил уходит, — обратился Престейн к офицеру джант-стражи, приведшему Дагенхема. — Проводите его через лабиринт.
Йанг-Йовил отвесил короткий поклон, а когда офицер двинулся вперед, посмотрел прямо на Престейна, иронично улыбнулся и исчез со слабым хлопком.
— Престейн! — воскликнул Банни. — Он джантировал! Координаты этой комнаты не тайна для него! Он…
— Очевидно, — ледяным тоном отрезал Престейн. — Офицер, сообщите начальнику стражи. Звездный Зал немедленно перенести в другое место. Теперь…
— Подождите, — сказал Дагенхем. — Надо заняться ордером.
И без извинения или объяснения он также исчез. Престейн поднял бровь.
— Еще один, — пробормотал он. — Но у этого, по крайней мере, хватило такта хранить свою информацию до конца.
Вновь появился Дагенхем.
— Не имеет смысла тратить время на лабиринт, — сказал он. — Я принял меры. Йовила задержат — два часа гарантировано, три часа вероятно, четыре возможно.
— Как? — поразился Банни.
Дагенхем холодно улыбнулся.
— Мне пора.
— Что с Фойлом? — спросил Престейн.
— Пока ничего. — На лице Дагенхема снова появилась страшная улыбка. — Он действительно уникален. Я перепробовал все обычные методы и наркотики… Ничего. Снаружи — всего лишь заурядный космонавт… если забыть татуировку… но внутри — он из стали. Что-то завладело всеми его помыслами, всем существом, и не отпускает.
— Что же? — спросил Шеффилд.
— Я надеюсь узнать.
— Как?
— Не спрашивайте — станете соучастником. Корабль наготове?
Престейн кивнул.
— Ждите. Фойл долго не выстоит.
— Где вы его держите?
Дагенхем покачал головой:
— Это помещение ненадежно.
Дагенхем джантировал Цинциннати — Нью-Орлеан — Монтеррей — Мехико и появился в психиатрическом крыле гигантского госпиталя Объединенных Земных Университетов. Крыло — едва ли подходящее название для целого города в маленькой стране госпиталя. Дагенхем возник на сорок третьем этаже терапевтического отделения, где в изолированном баке плавал без сознания Гулливер Фойл. Рядом стоял солидный бородатый мужчина в халате.
— Привет, Фриц.
— Привет, Саул.
— Хорошая картинка — главврач обхаживает для меня пациента.
— Мы у тебя в долгу, Саул.
— Хватит об этом, Фриц. Я не облучу твой госпиталь?
— Здесь свинцовые стены.
— Готов к работе?
— Хотел бы я знать, за чем ты охотишься.
— За информацией.
— И собираешься для этого превратить терапевтическое отделение в камеру пыток? Почему не использовать обычные наркотики?
— Все испробовано. Бесполезно. Он не обычный человек.