- Сиам, прошу не оставляй меня одну, ты единственная, что есть светлого в этом мраке, - горло стиснуло так, что слова еле проходили. - Ты же Одаренная, ты сможешь себя вылечить, прошу тебя...
Но она светло улыбнулась, и шевельнула пальцами, на котором отсутствовали ногти. Мей, поняв, что она хотела, поднесла её ладонь к своей щеке и прижала.
- Будь сильной, - прошептала и выпустила весь свой дар. Вспышка ярко осветила камеру, выжгло сетчатку под зажмуренными веками. Вскрикнула стража, завопили женщины.
Горячий порыв ветра ударил в лицо, каждый волосок на коже встопорщился, внутри что-то зазвенело, запели сначала негромко, потом оглушительно, так, что не осталось ничего, кроме пения и призрачных фигур, водящих хоровод вокруг Мей. Наконец, каменный свод кувыркнулся и наступила спасительная темнота.
- А она ничего такая, оказывается... - откуда-то издалека раздавался мужской голос. - Без проказы-то намного лучше. Я бы её...
- Кто же знал, что дохлая была Одаренная? Хозяин рвёт и мечет, такую выгоду упустил. Уж он бы воспользовался её даром, а эта дура вся потратилась, чтобы излечить Тигрицу.
«Дохлая». Мей бы закричала, если могла. Но странное оцепенение овладело ей. Она не могла даже пошевелить ресницами, не то, что задушить руками того, кто так небрежно, походя, отозвался о жертве Сиам.
«Зачем? Для чего?! Почему ты решила не жить?»
Слёзы покатились по щёке, попали в нос, и на краткий миг, Мей испугалась, что задохнётся. Впрочем, почему бы нет. Она устала. Так устала жить, бороться. Терять близких, вновь и вновь разочаровываться в людях. Она и так была не сильно высокого мнения, но сейчас...
- Ты только посмотри какая грудь! - и жадные пальцы оттянули сосок. - Боги, ну и одарили же её...
- Ты бы поосторожнее, говорят, она... - треск ткани прервал речь второго. - Ого, вот это да, какая красота!
Мей лежала полностью обнажённая. И первый раз в её жизни, ей было абсолютно всё равно: пусть она потеряет девственность под двумя солдафонами, какая разница? Что может быть хуже того, что она уже пережила? Стоит ли вообще жить?
Грубые руки с шершавой кожей развели ноги, огладили бёдра с внутренней стороны. Сухие губы прижались к её губам, вонь сивухи обожгла нёбо.
- Гладенькая, сладенькая....давай я спереди, а ты сзади, одновременно...
Если бы могла, она бы засмеялась.
Но, чужой пир был прерван безжалостно.
- Да вы совсем скурились, убогие? - прошипел третий полузадушено. - Вы хоть представляете, что со всеми нами сделает Крысолов? А Юанбе? А хозяин? Там колдун приехал по его просьбе, чтобы осмотреть Тигрицу, вдруг Одарённая ей оставила капельку дара. Живо оденьте её, демоновы выкормыши, иначе я сам вас скормлю подземникам на десерт!
Поистине, её жизнь - качели, на которых шаловливо веселились боги.
Глава одиннадцатая
Из окна кабинета, расположенного на верхушке башни Белой Крепости открывался замечательный вид: острые пики гор золотило утреннее солнце, подножие было скрыто густым туманом, напоминающим взбитые сливки. Ничто не связывало это царство неги и роскоши с самой тюрьмой, утопленной в толще горы. Да и сам владелец кабинета, с аппетитом поедающий завтрак, мало походил на истощенных заключённых.
Многочисленные подушки подпирали округлые бока наследника рода Синицы, королевского поставщика знаменитого белоснежного мрамора с золотыми прожилками. Семейное предприятие было весьма доходным, хотя и беспокойным. А как же иначе? Кто в здравом уме согласится проводить свои дни, кайлом выгрызая камень в сердцевине горы?
Даже, если бы и нашлись такие, то стоило им узнать, что придётся соседствовать с демоном, пусть и спеленатого заклинаниями... Вот и приходится иметь дело со всяким отребьем.
Под эти ленивые мысли Астон из небольшого, но практичного рода Синицы прикончил дичь, ещё вчера объедавшего листочки на склонах, облизал жирные пальцы и задумался, стоит ли съесть на десерт ещё и веточку винограда.
Отосланный слуга ещё не вернулся, и он позволил себе рыгнуть. Астон откинулся назад, наслаждаясь парой благословенных мгновений в тишине. Туман за окном поднялся выше, и теперь казалось, что башня парила в воздухе. Красиво.
Пояс неприятно давил на тугой живот.
Где же этот слуга, сам он был неспособен достать до завязок. И он уже открыл рот, чтобы крикнуть, как дверь за спиной скрипнула.
- Быстрее, развяжи этот демонов пояс, - буркнул он не отрывая глаз от картины за окном. Из-за заклинаний неслышно, но снаружи, он знал, завывал ветер и шумела горная река.
Слуга молча подошёл и вместо того, чтобы развязать пояс вдруг затянул так, что Астон вскрикнул.