Барта немного пугала наступавшая после стрельбы тишина: неужели все его люди мертвы? Но это невероятно. Даже взрыв ручной гранаты, а это был именно он, и автоматная очередь вряд ли отправят на от свет полтора десятка солдат. Странно, что не было никаких криков и команд. Хотя, его люди не в первый раз попадали в переделку и знали, как вести себя. Шмультке двигался впереди, Барт постоянно оглядывался назад: враг мог появиться откуда угодно.
- Герр лейтенант, - это был голос рядового Фрица. - противник в каменном доме.
Лейтенант увидел солдата, который полз к ним навстречу, сжимая в руках карабин:
- Наши потери?
- Два поляка точно мертвецы, замыкающему Вальтеру в грудь попали, с ним непонятно.
- Сколько их там?
- Не ясно. Стрелять сразу начали, как только во двор зашли.
Барт осторожно поднял голову и посмотрел на дом, в котором находился противник: большой кирпичный дом с небольшими окнами и крепкой дверью, к которой от дороги вела отсыпанная песком дорожка. Вокруг дома не было ни одного дерева или кустарника, только грядки с зеленью и небольшая клумба с цветами, которые еще не распустились. У врага был отличный обзор, единственное, что спасло жизни его людей, так это невысокий заборчик из белого камня, за которым они и спрятались.
- В обход кто-то пошел?
- Не знаю, герр Барт, вас ждали.
- Генрих, - Барт скомандовал ефрейтору, который залег метрах в пяти от него, - двоих в дом напротив. - Быстро.
- Слушаюсь.
Лейтенант посмотрел на деревянную избу напротив: если бы там тоже были враги, то они бы все уже были мертвы, но не стоит полагаться на удачу: может, враги еще просто не проснулись.
- Ты, и ты, занять дом, - ефрейтор отдавал приказания с каким-то надрывом, а Барт через просвет в заборе смотрел на дорожку перед домом. Два тела полицаев лежали возле калитки — их сначала подбросило взрывом, а потом добили короткой автоматной очередью. Враг явно не хотел зря расходовать боеприпасы. Это могло означать, что или патронов мало, или им повстречался опытный противник.
- Генрих, в обход отправь четверых.
- Там открытое пространство, простреливается...
- Назад пусть сначала идут, мимо грузовиков, - лейтенант чуть не добавил « идиот», но сдержался.
- А... конечно.
Два полицая и два пехотинца проползли рядом с ним. Барт крикнул:
- Выходите. Вам гарантирована жизнь!
Он и сам знал, что это откровенная ложь, но все же надеялся, что обещание сработает. В ответ... Даже выстрела или ругани в ответ не последовало. Лейтенант по пыльной дороге подполз к Генриху, расположившемуся возле калитки, кованой и окрашенной в черный цвет.
- Что думаешь?
- Штурм? - в голосе ефрейтора сквозила надежда, что лейтенант откажется от этой идеи, и Барт оправдал ее:
- Слишком рано и рискованно. И потом, меня смущает пулемет.
- Это не пулемет, это автомат, - поправил его ефрейтор.
- Да насрать, - грубо ответил барт, чем вызвал удивление подчиненного. - они могут по нам очередями, а мы нет. Тут такое расстояние, что и пулемета не надо.
- Тогда по окнам?
- Тогда по окнам, - согласился Барт, и бойцы его группы начали стрелять по дому. Выстрелы, звон разбитых стекол и глухие удары пуль, когда они попадали в стены. На мгновение Барту показалось, что настал момент подобраться к дому, и он уже собрался в несколько прыжков добраться до двери, но Шмультке резко дернул его за ногу, и он больно ударился подбородком об землю. В тот же момент прозвучали три длинных очереди из «МП», враг ответил.
- Спасибо, - прошипел он водителю, хотя еще секунду назад был готов пристрелить его. - Будем ждать, пока наши обойдут дом.
- Угу.
Барт потер ушибленную челюсть и подумал, что все-таки странно в таком месте нарваться на партизан или бандитов.
- Герр немец, - он увидел, что к ним подполз мальчишка, которого Шмультке оставил возле грузовика.
- Исчезни! - Шмультке навел на пацана пистолет.
- Там, - ребенок махнул в сторону леса, - там мои сестрички. Я их от плохих людей спрятал. Они уже почти взрослые, а они до баб охочи.
- То есть, там не мужики с оружием? В лесу? - Барт начал по-немецки, но потом перешел на польский, отчего получилось так коряво.
- Нет. Мужики с автоматами здесь.
- Сколько этих мужиков?
- Пятеро, три дня назад пришли. Дом заняли, хозяев порешили, и всем остальным настрого приказали молчать. Четверо нормальных, а один совсем хворый был.
- Значит, пятеро, - уже по-немецки сказал Барт Генриху, но тот тоже уже вполне понимал, так что даже улыбнулся: