Эльза говорила спокойно, а Шульц подумал, что у нее твердый характер: всего несколько часов назад ее работница сожгла себя перед ней живьем, а у нее даже руки не дрожат. Такой выдержке позавивдует и мужчина. Или это просто признак безразличия к чужой жизни, а это может означать, что на роль убийцы она вполне подходит. Только вот первое убийство пожарного произошло в период, когда Эльзы с мужем не было в городе, так как они удачно оказались в Германии в момент прихода большевиков, а вернулись сюда вместе с вермахтом. Но ведь и первое убийство может быть только совпадением, а не началом серии. Сыщик все же склонялся к версии, что Эльза не годится на роль психопатки, хотя это было бы удобно: вдова с помутившимся рассудком знакомится с молодыми офицерами, что-то идет не по ее сценарию, и она их убивает.
- Ваша работница очень хорошо о вас отзывалась, фрау Эльза, - сказал он, - я же не совсем удачно начал с провокации, за что и поплатился. Но такая у меня служба, такие методы. - О , да, не самое удачное начало разговора у нас получилось. Вы имеете в виду мастера цеха? - Да. И она искренне считает вас хорошим человеком, так что не все ваши служащие готовы обсуждать вашу личную жизнь в негативном ключе. Она не лгала, я немного разбираюсь в людях и могу отличить ложь. - Отрадно слышать, что хоть кто-то обо мне хорошего мнения, - Эльза спросила. - Я же ответила вам на вопрос, являюсь убийцей или нет? - Да, - улыбнулся Шульц,- я понял ваш намек и уже собираюсь уходить... - Не торопитесь, просто мы можем позвать Генриха и немного пообщаться? - Ваш друг не застрелит меня за оскорбление? Он , мне кажется, настроен оберегать вас от любой опасности. - Ему незачем знать об этом. И потом: вы же действовали так по служебной необходимости. А отпускать вас сразу я не хочу: расскажете нам столичные новости и пару историй из вашей практики, только без смертей, у вас же наверняка есть и забавные случаи?Сыщик кивнул. - Это поможет мне немного успокоиться: очень трудно сдерживать свои эмоции, когда на твоих глазах человек сжигает себя.
После этих слов Шульц отмел версию о причастности хозяйки к убийствам: он увидел сильную женщину, которая всеми способами старается не дать себе раскиснуть, так как понимает,что после смерти мужа, только она может о себе позаботиться. А один из способов - это прятать и скрывать эмоции, какими бы сильными они не были. Совсем, как учат мужчин с детства. - Конечно я останусь, только не больше, чем на час. За что заранее прошу прощения, но , увы, ограничен во времени. - Ну, - она внезапно широко улыбнулась, и в гостиной стало как-то уютнее, - тут уж как получится: Генрих тоже интересный и образованный собеседник. Я предпочитаю общаться с умными мужчинами. - Это комплимент, это приятно, - сыщик подумал, что будь он помоложе лет на двадцать, то приложил бы все усилия, чобы такая женщина стала его. И он позавидовал Генриху, который зашел в гостиную с хмурым видом. Шульц поднялся из кресла: - Молодой человек, я понимаю ваше недовольство, но тайна следствия не позволила мне допустить ваше присутствие при нашем разговоре. - Все хорошо? - офицер спросил у Эльзы, та кивнула, а сыщик подумал, что офицер скорее всего из старой аристократии, а в тех кругах к полицейским относились с презрением, как к рядовой обслуге, а иногда даже хуже: ведь им приходилось копаться в грязи человеческой. Он за свою службу с такими сталкивался несколько раз. И прогнулся только при первом столкновении, когда ему дали понять, что он человек второго сорта. Больше такого отношения к себе Шульц никому не позволял, хотя ему впоследствии грозили и увольнениями и даже печатали в газетах оскорбительные заметки. - Наверное , я все же пойду, - у сыщика абсолютно пропало желание развлекать этого высокомерного молокососа, но тот после кивка Эльзы моментально преобразился: - Нет, нет, герр Шульц, просто я беспокоился из-за Эльзы. Ей столько пришлось сегодня перенести, а тут еще и ваш визит. Я понимаю, что вы действуете максимально быстро, но я просто беспокоился. И да: поделитесь берлинскими новостями, а то у нас в госпитале только радио и газеты, а все новоприбывшие с Востока. - Ну, хорошо, я ведь должен поблагодарить вас за вкуснейший чай, так с чего мне начать?