Даже улыбнулся, когда вспомнил, как до последнего не сознавался тот в наличие книг весьма фривольного характера. Я думал утаивал ценности, поэтому вцепился в Рысь, как бульдог, а тот просто стыдился, но при виде здоровенной булавки, как последнего аргумента, все же сознался:
— Ты пойми, Аристо, я не из этих! Не из них! Просто добыча такая подвернулась! И выкинуть жалко, денег стоят, не меньше пяти золотых, и не предложишь первому встречному, не поймет!
Один из фолиантов оказался натуральным справочником для содомитов, лесбиянок, любителей группового межрасового би-секса, зоофилов и просто извращенцев. При чем очень малое количество текста сопровождалось огромным наглядным материалом в виде рисунков, но чаще «живых» картинок, как и букварь.
Книга и брошюры оказались наследием, проданного в рабство алхимика. После тщательно проведенного обыска комнаты молодого человека в гостинице с присутствием лично Старика, что само по себе являлось редкостью, ночью тайно Тикс решил дополнительно проверить подозрительные места и самостоятельно провести розыскные мероприятия. Он часто левачил подобным образом, укрывая найденные ценности от Охрима. И здесь сработал не вхолостую, нашел-таки в хитром тайнике пусть не запретную, но постыдную литературу. Какая, впрочем, могла принадлежать и другим постояльцам Тарина, сгинувшим в Землях Хаоса. Но рэкетир принялся меня убеждать в обратном, доказывая, что именно нерадивый студиоз являлся владельцем:
— Они же с бабами были перед походом в Земли, те красивые, горячие, им сотни мало! Как сучки во время течки! Пол Черноягодья на них побывало! А студенты даже не смотрели… Что было тогда для всех нас удивительно. Теперь-то мне ясно почему! Потому что педерасты!
К слову, от их босса-старьевщика я в лавке слышал схожую историю.
Но порно меня не интересовало, а вот очки — те сразу стали предметом вожделения, хоть Глэрд и неплохо видел в темноте, но все же с прибором возможности возрастали в разы. Специфический инструментарий. Сразу пришла мысль, какую я с сожалением был вынужден отмести, заставить рэкетира все это принести, а потом вскрыть вместе с ним сокровищницу Кречетов, после чего грохнуть товарища. Но отмел ее, бандит мог в любой момент выкинуть какой-нибудь фортель, факторов удержания его в узде у меня практически не имелось. Свою семью он не чтил, никто ему не был дорог. Так что...
Дополнительно, так же мне было известно про четыре захоронки Тикса — неприкосновенный запас на черный день, и на случай, если придется в спешке убегать из Черноягодья. В одной тридцать золотых, в другой семьдесят, в третьей сорок, а в четвертой шестьдесят, стограммовый брусок черного серебра, два полностью разряженных амулета древних — один атакующий, второй защитный. Только до первого в настоящий момент можно было добраться, с самой меньшей суммой. Остальные находились в Землях Хаоса, наиболее нажористый в четырех днях пути от нашего поселения, и в двух от небольшого городка Теплые Скалы, принадлежащего диким.
Но сейчас я едва не улыбнулся радостно. Очки — вот это настоящий подарок небес. И вообще, сегодня день открытий чудных. В принципе, отлично. Все карты ложились в масть. План дорисовывался деталями, становился вполне реализуем. Ну, Удача, только не подведи, пошли мне ночку потемнее!
— Артус глава рода Рысей, я выбираю сто золотых и сундук…
Тот кивнул.
Затем при свидетелях закрепили на бумагах сделку, оказалось имелись и такие, что примирение состоялось, здесь же были вручены мне деньги, из которых следовало десять золотых отдать в казну, опять расплатился и расписался за все и сразу. Денег, вместе с кошельком Линса, в гобловских сумках имелось почти два килограмма, а может и больше. Конечно, не все из них из презренного металла, но большая часть — точно.
— Через три си доставим сундук! — сообщил сын главы Рысей, имя которого я так и не вспомнил, — Пошли, отец.
— Оставите возле входа в пристройку к дому со стороны канала. Там мальчишка у меня, тирков пасет. Присмотрит.
Мужик не оборачиваясь кивнул.
— Артус, посту возле дома Санти скажите я разрешил проход, еще дополнительно отправлю к ним посыльного. Но не задерживайтесь! Сейчас все покиньте кабинет, а ты, Глэрд, останься, — скомандовал Турин.