Она указала на стойку администратора, за которой уже не было никого, кроме той девушки, что их регистрировала.
– Кому подписать? – уточнила Ольга, пристроившись на краю стойки и открыв книгу.
– Для Юли.
Ольга вывела одну из стандартных надписей – длинный вариант, поскольку один автограф не требует много времени, и никто не ждет своей очереди, – и поставила размашистую подпись. Ту, что использовала как Марина Вранова.
– А вы, значит, Юля Федорова, хозяйка гостиницы? – предположила она, возвращая книгу девушке.
– Вы меня знаете? – удивилась та.
– Да, Нев и Лиля нам рассказали про вас. – Спохватившись, Ольга пояснила: – Нурейтдиновы, они были у вас недавно. Мой муж с ними работает.
Для Юли Федоровой это явно оказалось сюрпризом, но, кажется, сюрпризом приятным. Она тут же принялась расспрашивать, что привело их сюда, на что Ольга ограничилась собственными причинами: решила взглянуть на столь занимательное с точки зрения возможной мистической истории место. Впрочем, Юля все равно спросила про ее мужа, и пришлось признаться, что у него дела в Шелково, поэтому пока он там.
Их общение закончилось приглашением на ужин с предположением, что Владу – мужу Юли – будет интересно познакомиться с ними. Ольга не решилась отказаться. Во-первых, это было бы невежливо, а во-вторых… Вдруг Володе тоже окажется полезно свести это знакомство? Насколько она знала, дело, которое его попросили проанализировать, касается в том числе и хозяев гостиницы.
У нее был шанс между делом уточнить, является ли старинная шкатулка частью интерьера, но на тот момент Ольга совершенно о ней забыла. Вспомнила, только когда поднялась на свой второй этаж. Идти обратно и снова вылавливать хозяйку ради столь незначительно вопроса показалось лишним: они ведь встретятся за ужином всего через несколько часов. Тогда и спросит.
Однако, когда Ольга вернулась в номер, шкатулки там уже не оказалось.
Глава 8
18 июня, пятница
г. Шелково
Диана относилась к опозданиям весьма лояльно. Себе позволяла это только в экстренных ситуациях, а других обычно ждала без особого раздражения. Вероятно, такое отношение, как и многое другое, сформировал в ней Кирилл, частенько грешивший нарушением договоренностей, но не терпевший этого в других. Особенно в ней. Диана подстраивалась под него пять лет и ко многому постепенно привыкла.
Но сегодня опоздание другого человека вызывало у нее даже не глухое раздражение, а очень активную нервозность и нечто похожее на злость. С парнем, написавшим еще накануне, она договорилась о встрече сегодня утром. Точнее, он должен был приехать к ней где-то между десятью и полуднем. Однако в начале двенадцатого он позвонил и перенес свой визит на «примерно в обед».
– Буду у вас не позднее трех! – заверил весьма бодро, даже не уточнив, удобно ли ей это время.
Она не стала возражать, потому что до трех никуда и не собиралась. На половину пятого у нее была назначена тренировка, в фитнес-центр она планировала прибыть к четырем, чтобы успеть спокойно переодеться и немного разогреться на дорожке, а выйти собиралась без четверти четыре. Тогда сможет дойти пешком, заодно прогулявшись, и не мучиться с парковкой, с которой частенько бывали проблемы.
В начале четвертого, когда парень так и не появился, Диана занервничала, а к половине ее нервозность стала потихоньку переплавляться в злость. Она уже и написала парню и даже дважды позвонила, предлагая перенести встречу на другой день, но тот уверял, что ему нужно именно сегодня и он уже едет.
– У моей девушки день рождения сегодня, подарок должен быть у нас дома к тому моменту, как она вернется с работы, – объяснил он. – Я скоро буду у вас!
Диана скинула звонок и зарычала в голос. Она уже собрала сумку, собралась сама и теперь каждую минуту нервно смотрела на часы. Еще немного – и ей придется все-таки ехать на машине. И это не самое страшное. Хуже будет опоздать. Тренер, конечно, простит, может, даже занятие продлит, если нет следующего, но ей самой будет неприятно.
При других обстоятельствах она просто послала бы парня подальше, сказав, что день рождения – его проблема, раз он не смог приехать ни в оговоренное время, ни в перенесенное, но сейчас выбирать не приходилось. У нее меньше месяца на то, чтобы найти новое, менее дорогое жилье, и распродать лишние вещи, облегчив себе переезд и заодно улучшив серьезно пошатнувшееся благосостояние. Домашний эллипсоид определенно относился к лишним вещам. Диана купила его, чтобы заниматься, когда на время закрылись фитнес-центры, но теперь он просто стоял, собирая пыль.