— Через час нас ждут Вадим и Оля.
— Кто?
— Вадим и Оля. Соседи.
Игорь вдруг очень напрягся. Это было так видно.
— Вадим! Вадим! Ты скоро?
— Не знаю… А что случилось, Оль?
— К нам сегодня гости придут?
— Какие гости?
— Соседи! Таня и этот ее… муж!
— И что?
— Ничего! Ты когда приедешь?
— Оля, у меня тут куча проблем!
— Все ясно! — Оля бросила трубку и пошла к зеркалу.
Какая красивая и несчастная! Провела пальцами по собственной шее, представила, что это рука Игоря…
— Юлька!
— Ну?
— Юлька! Я, кажется, сорвусь!
— Куда ты сорвешься?
— Я его пригласила в гости!
— Ты дура, или что?
— Я дура, Юлька! Но я не могу! Я его пригласила!
— Только не делай глупостей, больная! Тебе из-за него Вадима терять никакого смысла!
— Ой, да знаю я! Я только посмотреть на него! Мне достаточно!
— Идиотка…
— Знаю!
Потом оказалось, что у Оли нет сладкого. Заказывать через местные службы доставки Оля зареклась, оставался один выход: бежать самой в знаменитый кафетерий за две остановки. И сбегает! Не страшно!
По ходу оказалось, что в доме нет местных денег, только доллары. Это не смутило. Оля взяла доллары — какая разница? И только потом, навернув вокруг кафетерия пару кругов, поняла, что страшно облажалась.
Обменников не было. Вообще.
Сначала Оля просто увеличивала радиус поиска, обходя все новые дворы и магазины, потом запаниковала и начала спрашивать местных. И никто не знал!
— Как такое возможно?! — кричала Оля в небо. — В центре Европы посреди дня — и не найти обменника!
Да, такое было возможно, оказывается…
Пришли гости. Насти успели приодеться, прибрать в комнате. Накрыли по-модному, фуршетно — на подоконнике. Подоконники в доме широкие, зачем площадям пропадать? Бутылки поставили у батареи, хоть это и не смотрелось. Настя Первая требовала, чтобы стол организовали, как полагается, на кухне, но Настя Вторая встала на защиту кухни насмерть. Квартиру Лилия Степановна сдала ей под ее ответственность, надо сдерживать гостей и разрушения до тех пор, пока это возможно.
— Попробуем пока обойтись нашей комнатой! — строго сказала она и ушла. А Настя Первая без звука выругалась ей вслед. Честно говоря, Настя Вторая ее страшно бесила, и при первом же удобном случае Настя Первая планировала дать ей в тыкву.
Но потом явился один очень рулезный мальчик, бармен, и именинница повела его показывать хоромы. На самом деле она, конечно, давала мальчику повод и возможность приобнять ее где-нибудь во мраке. Мальчик понял, но не воспользовался. Зато дал мудрый совет.
Начиналось так.
Вошли на кухню, огляделись в темноте.
— Есть где разгуляться, — сказал мальчик.
— Только засрано, — кокетливо согласилась Настя Первая.
— Так чего ты паришься? Приведи в порядок и живи себе!
— Так а смысл? Хата не моя!
— А чья?
— Да живет тут бабка столетняя. Мы ж у нее с Настькой комнату снимаем.
— И что? Без наследников бабка?
— Чего? — именинница подошла ближе, и мальчик ее обнял, и можно было не продолжать разговор, а нормально целоваться. Но что-то такое мальчика зацепило, и он страшно возбудился, причем даже не от близости нежных губ Насти Первой.
— Есть у бабки наследники? Внуки? Родственники?
— Откуда я знаю? Нет! А, стоп! Есть сын.
— Сын — плохо!
— Да ладно ты! Он же даун!
— Че, реально даун?
— Да полный! С ложки кормят!
— А сколько ж ему лет?
— Да хрен его знает! Здоровый уже! Лет тридцать или сорок!
— И че? Пристает?
— Да не то слово! Кричит, что любит! Целоваться лезет каждые пять минут!
— Ну, это еще не значит, что даун, если лезет к тебе целоваться! — низким голосом сообщил мальчик-бармен и, наконец, полез целоваться. Настя расслабилась, заулыбалась в темноте, правда, через минуту мальчик снова вернулся в тему и обжег самым страстным шепотом из всех возможных.
— А ты выходи за него замуж! Получишь трехкомнатную квартиру!
— Ты че, дурак? — засмеялась Настя Первая. — И как я с ним жить буду, с дауном?
— А дауны и бабки долго не живут!
Таня и Игорь расцеловались с Алешенькой, обняли Лилию Степановну, благословили на добрый вечер, с облегчением закрыли дверь и оказались на лестничной клетке.
— Ну? — Игорь тут же присосался к сигарете. — Тебе это надо?
— Не знаю.
— А мне?
— Не знаю.
— Зашибись! Если даже ты не знаешь…