Надо поговорить об Игоре.
Алия начала наколдовывать чай. Или как это там называлось. У восточной женщины был широкий зад и худые плечи. Даже странно, как можно было с таким задом подцепить довольно симпатичного Митю.
— А ты… туркменка?
— Папа азербайджанец, мама цыганка.
— Ничего себе, помесь!
— Да! — Алия кивнула, отчего ее межнациональный зад сочно колыхнулся. — Митя мой русский, мама его — украинка.
— Вы потому и детей решили назвать так, чтоб никому не обидно было?
— Нет. Просто не хотели называть скучно. Тристан — красивое имя. Эрик тоже.
— Красивые, да, — Оля хотела добавить, что отчество Дмитриевич тоже очень симпатично ложится рядом, но ей подали чай.
Выпили чаю.
А зачем Оля его пила? На тридцатой секунде, когда стало как-то слишком уж горячо, ужасно захотелось прилечь, посмотреть в потолок. Но нельзя — была же суперцель, какая-то суперцель.
— Про Игоря хотели поговорить! — напомнила Алия.
Да, точно, Оля кивнула.
— Мы здесь пять лет живем, — Алия задумчиво затянулась сигаретой. — Пять лет. Сначала это была квартира друга, потом он уехал в Америку, квартиру нам отдал. Вы, говорит, люди хорошие, семейные, вам квартира нужна. Вот, живем, а соседи до сих пор толком не могут запомнить, как зовут!
Оля посмотрела, что Алия смеется, и тоже улыбнулась.
— Трудно в наше время жить, детей растить. У нас никого нет. Ни у меня, ни у Мити нет никого. Детям бабушка нужна. У тебя была бабушка?
А была ли бабушка? Оля напряглась — действительно, как интересно! Должна же была быть какая-нибудь бабушка?
— Ой, у меня вообще все так запутано… Трудное детство…
— Ну да. Это у всех… Но бабушка детям очень нужна. У моих детей нет бабушки.
Оля рассматривала пальцы Алии, большие перстни недорогого характера, очень яркие, красные ногти, темную кожу со следами жизни. Красные ногти и следы жизни…
— Слушай, а что, в чае в этом какой-то наркотик, да? Мне чего-то как-то совсем смешно стало…
— Нет! — Алия замахала перстнями. — Тут просто настоящий, хороший чай, специи и водка! Это ты худая, быстро пьянеешь!
— Слушай, у меня все кругом.
— А, пройдет… Наркотики я не разрешаю. Бог не любит тех, кто принимает наркотики. Митя мой траву курит. Ему от нее легче. Он умный у меня, талантливый, только ему пространства не хватает. Развернуться ему с его талантом негде — вот и курит. Я его скоро прогоню, если не перестанет. Как выкурит, так сумасшедший становится, хочет улететь. Я против, мне не нравится. Я ему говорю: «Митя, она тебя убьет! А если не она, я тебя сама убью! Дети у нас!»
Оля кивала, кивала, и ничего не запоминала, слова скользили мимо.
— Талантливым мужчинам трудно смириться и жить скучно. А чаще всего приходится жить очень скучно, выживать… Тебе вот тоже не хочется жить скучно, да? И Игорю…
Игорь!!! Вот оно, зерно!
— Игорь красивый, — Алия посмотрела на Олю, глубоко посмотрела. — Игорь очень красивый. Хотел победить весь мир, играл на своей гитаре и играл. Митя мой в музыке разбирается, сказал, что Игорь играет, как бог. Только никому здесь бог без связей и денег не нужен. Игорь стал злой, он не верит в себя, не верит другим, в любовь не верит.
— Не верит в любовь? — Оля страшно расстроилась. — А почему?
— Время его победило, сломало. Митя говорит, что сейчас он стал пещерным человеком, заперся в себе, играет назло, а не от счастья.
— Он такой красивый!
— Красивый и злой… Ты будь осторожна.
— В смысле?
— Ты подумай, нужен он тебе или нет? Он без Тани не выживет. Таня на себе несет и его, и мать, и всех на свете. Таня сильная, Игорь слабый!
— Таня некрасивая, а Игорь красивый! Ему нужна другая женщина!
Алия замолчала, хитро улыбаясь. Оля в запале хотела еще что-то говорить, еще больше — слушать, но чай выветривался, сознание возвращалось. И в сухом остатке вырисовывался большой вопрос — а что это было? И что теперь делать? Как теперь просто встать и уйти?
— Вам с Игорем надо столкнуться.
— Как это? Поговорить, что ли?
— Нет. Просто поговорить — не хватит…
Оля встряхнула тяжелой головой. Фигня какая-то. Если не говорить, то как столкнуться? Что значит столкнуться?
— Ты богатая, красивая, — восточная женщина дымила колечками. — Ты устрой праздник. В этом доме давно не было праздника. Все станет понятно.
Выходя, Оля столкнулась с Настей Первой. У Насти было обремененное думами лицо: ей страшно не хватало денег на ковбойскую шляпу.