– Вот это аттракцион! – сказал Артём. – Уж насколько я отмороженный, но, знаешь, не нравится мне все это. Люблю чувствовать землю под ногами. И под руками. А тут же ухватиться не за что! Вся надежда на водителя. То есть, на какого-то левого чувака, которого мы знать не знаем, и внезапно за каким-то хреном доверили ему свою жизнь.
– Вот, хватайся за дерево, – сказал Лёха, отодвигая сосновую ветку, мимо которой проплывала крыша автобуса. – Хорошо, что не голые скалы! Хотя бы есть, куда прыгать, если вся эта конструкция покатится вниз.
– Ребята, а как разминуться со встречным автобусом? – спросил Артём у непальцев.
– Никак. Один автобус ходит раз в день в одну сторону, потом он же возвращается обратно.
– А, понятно. Ну и как? Часто они падают в пропасть?
– Да, каждый год. То там, то здесь. Но мы уже привыкли.
– И что? Не боитесь?
– Мы с утра были в храме, – один паренек показал красную нитку, намотанную на правое запястье. – Вот благословение богини. Не боимся, нормально доедем.
Алексей тоже знал, что они доедут нормально, и Артём знал, что Лёха это знал, иначе бы не сунулся в сомнительную авантюру. У хорошего альпиниста должно быть развито чувство опасности и здоровый инстинкт самосохранения. Камикадзе в горах делать нечего – это верная смерть и подстава для товарищей.
Автобус тащился около трех часов, и Алексей даже умудрился задремать, когда голос внезапно сказал:
– До свидания!
Лёха дернулся и осмотрелся. Осознав, где он, и кто с ним говорит, он мысленно ответил:
– До свидания! А что, дальше уже не ваша земля?
– Нет, – сказал голос, – дальше начинается территория лам. Доброго вам пути!
– Спасибо, что разрешили пройти по вашему лесу! – он мысленно поклонился духам гор в пояс, повинуясь какому-то коллективно-бессознательному побуждению.
Если не считать разговора с ламой Речунгом, насчет реальности которого Лёха пока не мог определиться, сторонние голоса он слышал впервые в жизни, и опять начал думать, что тронулся умом. И он бы даже поделился этим с Артёмом и во всем признался, но автобус въехал в Бхандар, на поляну, окруженную несколькими гестхаусами и хозяйственными постройками, он спрыгнул с крыши и увидел табличку: «Пожалуйста, обратите внимание. Это территория медитации лам. Соблюдайте тишину и не входите без разрешения». За табличкой начиналась тропинка, и в сумерках Лёха разглядел невысокую белоснежную буддийскую ступу над деревней на холме.
***
Утром 13-го мая в понедельник ребята поднялись к ступе и обошли ее по часовой стрелке, чтобы отдать дань почтения семнадцатой реинкарнации Гуру Кармапы Уркен Тинлея Дордже, который медитировал в пещере неподалеку, и символически получить его благословение на путешествие. Алексей научился этим премудростям у ламы Гулу, настоятеля высокогорного монастыря Тенгбоче, куда бегал послушать проповеди.
«Всегда обходите ступы вслед за солнцем, – говорил лама, – камни Мани [16] тоже – держитесь левой стороны. Если свернете направо, встретите демонов. Будьте бдительны на всех путях и не забывайте вращать молитвенные барабаны, это очистит вашу душу».
Лёха переживал, что миновала целая неделя после того, как Речунг спас ему жизнь, и неизвестно, что с ним сейчас, поэтому очень торопился скорее добраться до Намче-Базара, но погода стала портиться, создавая первые препятствия в его благой затее.
Первый дождь застал их у деревни Кинджа, спрятаться было некуда, поэтому ребята завернулись в черные плащи, накрыли рюкзаки непромокаемыми чехлами, стояли на обрыве в поднебесной среди ярко-зеленых гор и смотрели на крупные прозрачные капли, падающие точно вниз как в замедленной съемке. В Гималаях все воспринимается по-другому – ярче, выше, больше, чище, ароматнее, сильнее – все ощущения усиливаются, будто сознание пропускает их через увеличительное стекло.
После Кинджи тропинка резко уводила вверх, в облака, на перевал Ламджура Ла. Но добраться до него не удалось. Уже смеркалось, когда Лёха и Артём оказались в холодной туче, из которой валился град, смешивался с грязью под ногами и вытекал в быстрые ручьи бурой жижи, которая устремлялась в ущелья, набирая скорость и стягивая за собой все, что встречала на пути – камни, ветки и ослиный навоз. Небо почернело, а воздух стал густым и колючим. Весной солнце в Непале садится около семи вечера, но в горах раньше, а в непогоду вообще света белого не видно.