Пришлось добежать до нижнего Гаема – ближайшего поселения без единого гестхауса, и попроситься ночевать к семье шерпов в сарай.
На самом деле это была недостроенная мини-гостиница, но она пребывала в таком плачевном состоянии, что до звания сарая не дотягивала. Отопления не имелось, света, само собой, тоже. Семья жила в постройке рядом – в одной большой комнате у печи грелись дети и старики, готовилась еда, сушилась одежда, тут же все спали, женщины занимались рукоделием, а дети играли. Единственный туалет находился далеко за домом, вниз по подобию дорожки.
Друзья поднялись на второй этаж своего пристанища по трухлявой лестнице, зашли в комнату, зажгли фонарики и осмотрелись: грязные одеяла свалены в кучу на одной кровати, другой мебели нет, в окне дыры, в стенах – неизвестно что.
– В таком бардаке не только мыши и тараканы, тут снежный йети заведется, – прокомментировал Тёма. – Может палатку поставим?
– Та не гони! Возиться долго, а я замерз и с ног валюсь.
– Да? А я б пожрал чего-нибудь.
Артём достал спальник и, тихо матерясь, стал разгребать себе место на кровати, а Лёха напевал «Ой, то не вечер», разматывая рулон туалетной бумаги.
Туалетная бумага – незаменимый атрибут путешественника, ей можно вытирать стол, руки, разжигать костер и затыкать оконные щели, через которые шурует ледяной ветер посреди ночи где-то в Гималаях.
И тут Лёха увидел два силуэта, приближающихся к сараю. Один шел медленно, опираясь на треккинговые палки, второй был выше, темнее и держался поодаль.
– Смотри, там кто-то идет, – Алексей прижался лбом к стеклу. – Девушка. А за ней метрах в двадцати какой-то тип.
– Где? – Артём подошел к окну. – Там только девушка. Больше никого не вижу.
– Да вот же он! Остановился. Странный какой-то. Может кто из местных решил к одинокой туристке пристать? Идем, разберемся!
Ребята слетели с лестницы, перепрыгивая через ступеньки, и выбежали во двор. У сарая стояла симпатичная девушка лет двадцати пяти с посиневшими губами, замотанная во все, что только можно, зубы ее стучали от холода и сырости.
– Привет, меня зовут София, – сказала она по-английски, с трудом попадая в слова. – Это гестхаус? Мне нужна комната.
Капли смешивались с острой ледяной крошкой и настукивали по одежде.
– Меня зовут Артём, это мой друг Алексей, идем, попросим у хозяина ключ от апартаментов.
Тень, следующая за Софией, прижалась к дереву и замерла.
– Давайте скорее в дом! Напои девушку чаем. – Лёха подтолкнул Тёму к двери. – А я за ключом сбегаю.
Оказалось, что София родом из Валенсии, отправилась в треккинг к базовому лагерю Эвереста одна, потому что не удалось найти компанию единомышленников, и надеялась встретить кого-то по пути. Яркая брюнетка с большими карими глазами и длинными ресницами, она напоминала Артёма, но была ниже ростом, на три года моложе и в сотни раз менее опытная в горных походах. Защитный чехол ее рюкзака, купленный на барахолке в Тамеле, пропускал воду и все вещи вымокли. Алексей сбегал еще раз в хозяйский дом и развесил одежду Софии на веревках поближе к печи. Артём дал ей свои брюки и кофту с капюшоном, напоил чаем из термоса и угостил шоколадом и печеньем.
После успешного исполнения долга помощи ближнему ребята натянули шапки поглубже, забрались в спальники и крепко уснули.
Около трех часов ночи Лёха внезапно открыл глаза. София кашляла за стенкой, крыша дрожала от урагана, обрушившегося на Гаем, но эти звуки сливались в общий монотонный шум и почти не мешали, – разбудило его другое. Лестница заскрипела от чьих-то тихих шагов, будто кто-то тайком проник в гестхаус с дурными намерениями, потом шорох добрался до двери и Алексей услышал чье-то дыхание на уровне замочной скважины.
– Неужели за спящими туристами подсматривают, уроды? – подумал он и вскочил с кровати. – Тёма, подъем!
– Что? Что там еще? – Артём жмурился от пронзительного света фонаря, пока Лёха обувался.