– Ну, допустим, и что? Как мы в пещеру попадем? Предлагаешь в лобовую переть? Я – пас. Наверняка у старика найдется пара магических приемов, чтобы отправить меня на тот свет, как только в логово сунусь. И вообще. Он же тебя поработил! Заклятие как снимать планируешь? Я, например, без понятия, что делать.
– Нгагпа, не горячись! Послушай! Как-то раз я за стариком подсматривал, делал вид, что алтарь подметаю, а сам все видел и слышал. Я точно знаю, как он волю ролангов подчиняет. С помощью мантры богини Дхумавати. Думаешь, я не пытался бежать? Я много раз пробовал вытащить кол из груди бывшего тела, и все без толку – глазами видел, а ухватить не мог, понимаешь? Он все время ускользал, потому что был скрыт мантрой.
– А потом почему не вытащил?
– Это под силу только ламам или нгагпам вроде тебя. Демону не справиться в одиночку.
– Хорошо, но как выкрасть тело?
– Мы старика отвлечем. Я сомневался в успехе плана, но когда заметил бирюзовое пламя издалека, сразу все решил. Я пойду в пещеру и скажу, что ты разбил лагерь на окраине рододендроновой рощи у Тенгбоче и вызываешь его на магический поединок. Он так жаждет заполучить твою энергию, что тут же поведется на обман.
– Не поведется, кости больше нет, энергию нечем тащить.
– Как нечем?
– А вот так! Думаешь, чем я у Мертвой горы на днях занимался? Кость рассыпалась в труху.
– О! Наверное, он рвет и мечет, и хочет отомстить. Ярость – плохой советчик, а для нас момент подходящий. Ты установишь оберег на видном месте, как символ того, что готов драться и у тебя есть мощное оружие. Колдун настолько самоуверен, что близость монастыря его не смутит, он увидит пламя и обязательно придет за тобой.
– План хороший, но есть проблема. Веник не загорится в святом месте. Нужен враг, чтобы сила пробудилась.
– Дыма будет вполне достаточно. Мы его выманим, поверь!
– Ладно, а почему в роще? Вдруг монахи пострадают?
– Не пострадают, от окраины до монастыря больше километра. Обилие рододендронов действует на старика усыпляющее. Я не раз готовил ему снадобье из цветков от бессонницы. Точно знаю. Есть надежда, что его разморит и он проспит до рассвета. И вообще, чем дальше увести его от Мертвой горы, тем лучше. Я пойду и скажу, что ты его ждешь, а ты тем временем поставь оберег и беги в пещеру.
– А мы не столкнемся на темной дорожке?
– Нет. Колдун имеет привычку окольными путями пробираться, подальше от посторонних глаз.
– А как же ты? Останешься один на один с изувером?
– Мне терять нечего. Я и так покойник.
– Но есть вещи пострашнее смерти, – подумал Алексей и сказал: – Сочувствую. Как тебя зовут, камикадзе?
– До смерти звали Кишором. Спасибо, нгагпа! Ты – добрая душа.
– Да, насчет душ. Не знаешь, сколько в тоннелях пленников?
– Два дня назад было шесть.
– Значит, я должен успеть вызволить шесть человек, найти тела ролангов, вытащить колы, сжечь трупы и прочитать погребальную мантру, и на все про все в запасе несколько часов?
– Я только за себя просил…
– Ага, ну да! И бросить бедняг подыхать? Даже не надейся. Чем больше живых существ спасти одним махом, тем лучше.
Алексей непроизвольно повторил слова ламы Речунга и улыбнулся. Дождь закончился и солнечные лучи пробились сквозь тучи.
– Придется череп и банку тащить с собой, – подумал Лёха, надел очки с самым высоким уровнем защиты от ультрафиолета и воткнул беруши. – И Тёма неизвестно где, влюбленная черепаха! Блин! Ладно, прорвемся. Может, Тоня поможет? Да ну, нет. Ввязывать девушку в разборки… Нет. Жить – так вместе, погибать – так одному!
***
Кишор показал Алексею тайные нетуристические тропы и к полудню они обогнули Тенгбоче с севера, выйдя прямехонько в рощу, пылающую розовыми рододендронами.
«Жрать охота, – мысли рассыпались бусинками и перескакивали с лепестков на поднывающий желудок, на палатку, оставленную в лесу, и снова на желудок. – Второй раз за неделю прусь в адское подземелье на пару с ролангом. Отмороженный на всю голову! Ладно Энди – с ним более-менее понятно было, но сейчас… Эх, мать моя – женщина! Выпал шанс спасти людей – надо ловить момент! Но если это западня, то чего веник не загорелся? Предупредил бы по-любому! Бабуля, на тебя вся надежда!»