– Тогда давай вырастем! – сказал Артём, вынул ледоруб из увесистого альпинистского рюкзака и всадил демону в лобешник.
– Гори в аду, тварь! – подытожил Алексей, закрыл потустороннюю дверцу и проснулся. – Значит, надо вырасти, надо вырасти… – повторял он.
– Что ты там бормочешь, сынок? – засмеялся голос ламы Речунга. – Приснилось чего?
– Ох, лама Речунг, не спрашивай. Ты еще здесь?
– А где же мне быть? Я тебя не брошу.
– Ну, в смысле, ты мне не привиделся? Вот засада! – Алексей потер лицо и уши. – Я это… Все время кажется, что происходящее – ненастоящее, не пойму, в какой реальности нахожусь. Прямо бесит уже! И который час, не знаю. Вот ты знаешь, сколько мы тут сидим?
– Ты проспал два часа. То есть, сейчас десять вечера.
– Ага, откуда такая точность? А, ну да. Блин… А ты не теряешься, да, лама Речунг? Вот бы и мне так! Бедный Тёмка! Вообще, наверное, без понятия, что творится! В одиночку с черепом не справится! Кинул его одного со старым козлом.
– Козлами.
– Что? А, ну да, козлами… Спасибо, лама Речунг, утешил! Короче! Надо валить! – Лёха на ощупь добрался до выхода, принюхался – никого. – Охранник ведро так и не принес. Зараза! Ну что ж, сам нарвался! – он отошел к противоположной стене и с явным удовольствием облегчился. – Есть идеи, как бы так сбежать, чтобы никто не заметил, и главное – как открыть гребаный замок?
– Конечно есть. Воспринимай происходящее как внешнее отражение внутренней реальности. Если перед тобой замок, значит, в твоем сознании тоже замок. Отопри его и материальная дверь распахнется сама собой.
– Опять философия, лама Речунг?
– А камеру ты философией согрел?
– Ладно, ты прав. Внутренний замок, значит? Я готов! – Алексей по привычке размялся и сел посреди карцера.
– Закрой глаза. Оммм – вдох, Оммм – выдох. Ты видишь черный экран. Абсолютно черный, и больше ничего. Твое дыхание медленное и спокойное. Оммм – вдох, Оммм – выдох, Оммм – вдох, Оммм – выдох. Перед тобой появляется черный тоннель, ты не знаешь его глубины. Не бойся. Отправляйся в тоннель, узнай, что на другой стороне.
И Лёха полетел, будто упал в неведомый портал, в космическую воронку, в неисследованную галактику, где можно путешествовать без скафандра на сверхскорости.
– Наблюдай за образами, которые возникают перед мысленным взором, но не следуй за ними. Все образы – это облака, медленно проплывающие по небу твоего сознания.
Лёха тут же замедлился. Он стоял на вершине Мертвой горы.
– Адеш-Парват, – уточнил лама Речунг, одетый в золотой халат с кисточками. Он тоже присутствовал в видении.
– Кто такой Адеш? – спросил Алексей.
– Не кто, а что.
– Хорошо. Что?
– Послушай историю, – Речунг смотрел на звезды, парящие над горой. – Однажды в Тибете, на северном склоне Эвереста, вдали от монахов и мирян медитировал респа [36], усердный ученик прославленного Миларепы, желавший стать великим магом. Он практиковал тшед – отрезание всех привязанностей. В том числе ему предстояло избавиться от привязанности к собственному телу. Он изнурял себя голодом и холодом, сидел совершенно голый на пронизывающем ветру у ритода – ветхой хижины из глины и камней, дул в трубу, сделанную из берцовой кости человека, и призывал демонов или хищных животных, чтобы они пришли и съели его тело.
– И что? – Алексей любовался Эверестом и Ама-Даблам, легкий ветерок развевал его синий халат, отороченный сияющими бирюзовыми полосами. – Кто-нибудь пришел?
– Да. К нему пришло осознание, что никаких демонов нет, и единственный, кто может его сожрать, – это он сам, если позволит ядовитым мыслям и адхармичным действиям поглотить собственную сущность. Он поборол внутренних демонов путем растворения привязанностей ума, вернулся к учителю просветленным и стал могущественным магом.
– Значит, самый страшный демон – ты сам. Идея понятна, – подытожил Лёха. – Но при чем тут Адеш?
– У Миларепы был второй ученик, очень способный, но завистливый. И вообще, просто кладезь всевозможных пороков. Конечно же, он захотел переплюнуть просветленного респу в мастерстве и отправился практиковать тшед. Но решил схитрить и создал тульпу – эфирного двойника, которого усадил делать медитацию, а сам завалился спать в ритоде. В тех местах водилось странное существо, которым наставники пугали нерадивых юных подвижников, кто-то называл его демоном-ракшасом, кто-то – тигром-людоедом, кто-то черным бодхисаттвой, убивающим зло во имя добра. Но мы звали его Адеш.