– Фак! Мы двоем против трех мужиков и охраны кастэди? Чувак, нам нужно оружие. Я звоню Тоне.
– И что? Будешь стрелять в полицейских? Реально?
– Хотя бы припугнуть.
– Ага, и устроить шум на всю округу. Нет, будем действовать тихо, – Артём достал небольшой походный нож. – Возьмем главаря в заложники, авось получится обменять. Только потом придется сваливать из Намче и вообще из Непала на большой скорости. Ты готов?
– Я Алексею жизнью обязан. Даже не спрашивай.
Внезапно на дорогу выскочили две тени, похожие на снежных йети, и набросились на Даву и его спутников. Послышались сдавленных вопли ужаса, мерзкий хруст, чавканье и все затихло. Тени опустились на четвереньки, рванули в сторону поселения и исчезли.
Артём побежал и с каждым шагом в глазах его мутнело, будто он смотрел не через хрусталик, а через чью-то черную душу. Его затошнило, он остановился и вывернул ужин под забор.
– Куда ты мчишься, придурок? – спросил чужой голос в голове. – На тот свет торопишься? Посмотри, что стало с великим грозным начальником! Давай, давай, убедись сам!
– Ты в порядке? – Энди подскочил и взял под руку.
– Мы в полном порядке. Пока, – зудел голос. – Это пишачи – пожиратели мяса! Абсолютно бесконтрольные демоны, никому не подчиняются, нападают на людей на пустых дорогах и перекрестках. Всякий, кто их видел, умрет в течение девяти месяцев.
– Без вариантов? – спросил вслух Артём.
– Есть только один вариант. Все просто: хочешь жить – убей пишача. А сейчас пора убираться отсюда.
– Что без вариантов? – спросил Энди.
– В полном порядке, – повторил за голосом Артём. – Это пишачи. Пора убираться отсюда.
Энди подошел к тому, что недавно было людьми, – под разорванной в клочья одеждой торчали кости и ошметки волос, рядом валялись три пистолета и телефоны.
– Мокрого места не осталось, – сказал Энди. – Эти твари обглодали все мясо как пираньи.
Сознание Артёма слегка прояснилось:
– Да, тут перцем не обойдешься, нужен напалм. Если я буду нести хрень, уговаривать сбежать прямо сейчас, бросить Лёху или сделать еще что-то тупое, не слушай, а лучше сразу бей в морду, ладно? Теперь нас трое: ты, я и маленький дружок-бхут.
***
Колдун принюхивался и выводил знаки в морозном воздухе непроглядной чернильной ночи: «Где ты, учитель? Отзовись! Укажи место!» Он пробормотал мантру, выхватил пурбу, проткнул невидимую преграду, порезал на куски пространство и заглянул в брешь – череп учителя лежал в воронке опустевшего лагеря, одинокий Ренко сидел, то и дело роняя голову на грудь, изо всех сил боролся со сном и подбрасывал хворост в костер.
«Ааа, проклятые! Наконец-то! Справились с заданием, убрали выскочку с моего пути! Хоть какая-то от вас польза. Но остальное все равно придется делать самому!» – Цэрин перекинул суму через плечо, спрятал пурбу и быстрым шагом двинулся по тайной тропе, уводящей к Намче. Впервые за долгое время он уверился в том, что удача на его стороне.
***
Ноябрь в селе Обрыв выдался на редкость холодным и сухим. Черная земля замерла в ожидании хоть какого-то снега, а ветер нещадно хлестал по щекам, гуляя по степи.
Артём приехал к родителям, привез гостинцев, но не привез денег.
«Ты всегда будешь неудачником, – сказал отец. – Помыкаешься год-два по городу, потыняешься, нигде не приткнешься и вернешься. Попомнишь потом батька! Ни образования, ни ума, ни богатой невесты, ни черта нет! И не будет. Бегаешь по горам, как дурак, а толку? Денег нет, работы нормальной нет, позорище! Мне перед соседями стыдно! Их дети хотя бы на земле работают, честно зарабатывают кусок, хоть маленький, да свой. А ты… Вырастили на свою голову наказание! Ты смотри мне, добегаешься! Ноги переломаешь или убьешься, будет нам с мамкой утешение на старости лет! В кого ж ты такой непутевый? Увязался за дружком придурашным, своей головы нет! Сколько раз тебе говорил? Думай, Артём, думай! Бедная мать! Уж молчу про себя. Не вышло из тебя толку. Все усилия насмарку! Если шею не свернешь, вернешься в село, промаешься всю жизнь трактористом, как я, или сопьешься – вот твое будущее. Лучше возвращайся сейчас! Лучше баранку трактора крутить, чем в коляске по хате ездить!»