Артём тронул за плечо:
– Лёха, извини, что отвлекаю, но ты должен это видеть!
– Что там Речунг? Сидит?
– Сидит, но по-другому. Иди и сам глянь.
Друзья вернулись в пещеру.
Лама слегка наклонил голову к груди и делал короткие шумные вдохи и выдохи через нос, будто собирался чихнуть.
– Как думаешь, что с ним? – Тёме явно было не по себе.
– Думаю, он возвращается.
Лама согнул указательный палец правой руки и приставил к левой ноздре, подышал, поменял руку, выпрямился и, наконец, открыл глаза.
Пещера озарилась мягким сиянием, словно весь свет, собранный в самадхи, переносился в видимый мир.
– Намастэ, лама Речунг! – сказал Алексей, и это все, что он смог сказать.
– Намастэ, дхармапала Алёша! – улыбнулся Речунг. – Намастэ, дхармапала Артём!
– Он знает! Он нас знает! – обрадовался Тёма, и на его глазах выступили слезы.
– Как твоя практика? Ты вспомнил, кем был в прошлой жизни, Алёша? – спросил лама на тибетском, но Алексей все понял.
– Нет, не вспомнил, но знаю точно одно – я был твоим учеником.
***
Тёма и Лёха поддерживали Речунга под руки и ходили взад-вперед по пещере, делая разминку.
– Ты был слишком сосредоточен на моей личности вместо того, чтобы направить внимание на собственную сущность, – говорил лама. – Иначе ты бы сразу понял, что я только наставлял тебя, а все остальное делал ты сам. Сам выбрался из завала, когда я не мог, устроил камнепад на Адеш-Парват тоже ты. Задача учителя состоит в том, чтобы ученик превзошел учителя, иначе это культ личности и самолюбование.
– Даже камнепад я устроил? Жесть! Мне надо начинать себя бояться, лама Речунг?
– Ты призывал на помощь дхармапалу, а поскольку ты и есть дхармапала, ты призвал на помощь самого себя и активировал огромную энергию. Во время практики ученик обретает особые способности – мощное магическое оружие, духовный дар, и лишь он решает, как их использовать. Если будет злоупотреблять, дар исчезнет так же, как и появился.
– Ага, теперь ясно! Лама Речунг, так значит в той истории с учеником Миларепы был ты?
– Да, в одном из воплощений.
– Ну да, конечно. Да… Я только одного не могу понять – как ты меня сыром накормил? Я даже вкус его помню!
– Не было никакого сыра. Была иллюзия сыра, я передал тебе свою силу и благословение.
– Ааа… Круто!
– Что там? Что там? Переведи и мне, – попросил Артём.
Лёха перевел и задал свой главный вопрос:
– Скажи, лама Речунг, а кто такой Адеш?
– Изначально Адеш не был демоном и не был Адешем. Так прозвали мага из традиции натхов, он пришел в Тибет из царства Кошала, нынешнего индийского города Горакпур. Никто не помнит его имя, но при встрече он говорил «Адеш!» в качестве приветствия. Был немногословным, прямым, обладал сверхспособностями, мог становиться невидимым, обрушивать скалы на врагов, насылать гром и молнии, и защищал дхарму. Имел свои представления о справедливости и законе, не стыдился убивать злодеев ради спасения невинных душ. Он верил, что единственный грех – это изменять самому себе. После смерти мага любой, кто вставал на защиту добра и стоял до конца, считался воплощением Адеша, его энергии и воли. Для нас он был дхармапалой-спасителем, черным бодхисаттвой, жертвующим чистотой своей кармы на благо живых существ, и не боящимся круговорота перерождений, а для преступников – демоном. Кто-то и по сей день верит, что дух древнего мага бродит по Гималаям, а кто-то считает, что Адеш – это состояние сознания, присущее любому разуму, вечное и незыблемое знание о справедливости, тихо дремлющее в каждом из нас. И каждый сам решает, где граница между милосердием и справедливостью, дать ли Адешу пробудиться или выбрать иной путь.