Пробуждение
– Нет-нет, я не апостол Петр, – улыбнулся мужчина, нависший надо мной, – а всего-то ваш лечащий врач.
– Это заметно, – просипел мой пересохший рот.
– Жаль, всегда хотел удивлять воскресших хорошей новостью.
– Если воскрес, значит, я умирал?
– Да, немного умер. Но мы тут с коллегами кое-что сделали, и вот результат: покойник с черепно-мозговым огнестрелом воскрес. Слава современной хирургии!
– А что с мальчиком?
– С Вовкой-то все в полном порядке. Пуля прошла по касательной. Остался маленький шрам на лбу, которым мальчик гордится.
– Скажите, а полицейское расследование было?
– Конечно, только ничего они не найдут, как всегда. Молоденький лейтенант так и сказал сразу – это висяк.
– А что сказали баллистики?
– Да-да, тут он мне показал траекторию полета пули – это синусоида какая-то. Так пули из снайперской винтовки не летают. Одно из двух: или снайпер оказался недоучкой, или ваши с пацаном черепа – из бронированной стали. Но, сам понимаешь, мы приложили все усилия, и вы с боевым товарищем живы и почти здоровы. Еще недельку полежишь, и на волю с чистой совестью!
Над головой мужчины вспыхнул нимб. Я не стал ему говорить об этом – просто солнце осветило его голову сзади. Зато увидел нечто гнусное, о чем молчать не стал.
– Доктор, простите, у вас на плече сидит нечистый и рожи корчит.
– Где? Какой еще нечистый? А? – засуетился мужчина, пытаясь рукой смахнуть с плеча нечто вроде пыли.
– Не поможет, – вздохнул я. – Давайте-ка лучше, прочтите молитву «Да воскреснет Бог…»
– Я не умею…
– Ладно, тогда я буду читать, а вы повторяйте за мной.
Мы кое-как, запинаясь и повторяя некоторые малознакомые слова, прочитали молитву до конца. Хотя необходимости в полном тексте не было – нечистый после слов «да расточатся врази Его» – именно расточился, то есть его как ветром сдуло.
– Ух ты! – Разогнулся врач и вздохнул с явным облегчением. – Будто с плеч свалился мешок грязи, или в темной комнате включили свет…
– В таком случае, запишите адрес и приходите через полгода. – Я продиктовал адрес нашего дома. – Там будет храм, в котором я буду служить.
– К батюшке, который лукавых видит, – приду обязательно. Спасибо. А теперь, голубчик, спать, спать и еще раз спать.
Погружаясь в круговращение теплой вязкой воды, я с удивлением обнаружил, что не помню ничего из того времени, когда находился в бессознательном состоянии. Обычно, именно в такого рода погружениях мне удавались совершенно замечательные путешествия. Значит, так надо. Значит, все-таки ранение что-то во мне изменило…
…Я сидел на берегу моря и видел себя как бы со стороны. На белесой гальке находился мальчик лет десяти в кепке на голове и плавках образца семидесятых годов, его взор устремлен на линию горизонта, он сидит не шелохнувшись, совершенно один на огромном безлюдном пляже. Я смотрю глазами мальчика на море и небо, но вижу также горы за спиной и даже собственную тень сзади на камнях. Медленно раскрываются пространства, тают границы, поверхности становятся прозрачными. Моему взору открывается бескрайняя картина окружающей вселенной. Сквозь синее небо без труда просматриваются звезды, бесконечное множество звездных миров. Водная толща моря настолько просвечена солнцем, что виден каждый камешек на дне в самом глубоком месте за сотни километров от берега. Земля из шара превратилась в объемную карту, что висела в школе на уроках географии. Направляя взгляд внутрь земли, я увидел раскаленный шар магмы и множество людей в огне, но словно от ожога съежился, и страшная картина закрылась от моего зрения более привлекательными картинами земли и неба. Наконец, пространство распахнулось настолько, что мне открылось самое красивое, что может увидеть человек, живущий на земле. Нечто вроде я видел глазами святых, как сквозь мутную пелену своей недоверчивости. А тут всё зажглось как от солнца, вышедшего из-за туч и… я совсем замер, восхищаясь богатством тварного мира. Видимо примерно так выглядел мир до изгнания человека из рая. Всё-всё окружающее пространство было залито ровным золотистым светом. Мириады ангелов кружились по вселенной, разгоняя темные тучки нечистых духов, которые казались чем-то бессильным и крошечным по сравнению с бесконечным океаном света Божией любви, которая словно материнскими ладонями обнимала вселенную. Отсюда стала очевидной конечность всего несовершенного, мрачного и нечистого. Так тучи рассеиваются от напора солнечной энергии, тает почерневший снег, высыхают мутные лужи и всюду прорастает свежая зелень. Это было так очевидно – Бог любви всюду и везде, в каждой малой частице материи и в сердцах каждого человека. Зло только кажется могучим тем, кто отвернулся от всемогущего Бога любви, на самом деле оно ничтожно мало и бессильно для тех, кто открывает сердце стучащему в двери кроткому Иисусу и отдает свою жизнь Ему в полное распоряжение. И Он, мой Бог, мой смиренный и всемогущий Иисус, берет под Свой покров, осыпает богатейшими дарами – ты уподобляешься ребенку, получившему всё, о чем и мечтать боялся – ни за что, а только потому что был послушным и трудолюбивым.