За рулем черного рыдвана марки «Кадиллак» восседал бритоголовый мужчина в черном свитере, он молча кивнул: «Джек» и тронул экипаж с места.
– Он брахман высшей варны, – сказал Вилли.
– Почему Вилли? – решил уточнить я.
– Вообще-то Вил, в честь Ленина, по начальным буквам имя-отчества-фамилии. …Этот брахман Бхусура – бог на земле.
– Да ладно, – пожал я плечами, – разберёмся. Не боги земные горшки обжигают.
На сумасшедшей скорости, огибая как на слаломе препятствия, выезжая на встречную полосу и не обращая внимания на красный свет светофора, наш водитель Джек доставил нас к особняку с колоннами и резко остановил, заехав на полкорпуса на тротуар. Нет, нет, обратно мы лучше своим ходом. На фасаде никаких афиш. Вошли внутрь, здесь в тишине и полумраке витал запах индийских благовоний. В бывшем секретариате нас остановили мясистые телохранители, глянули на пригласительный билет, дождались выхода молодой парочки и впустили нашу компанию в бывший кабинет начальника.
В помещении с задрапированными окнами царил полумрак, запах благовоний был еще более насыщенным и противным. Я вспомнил, что в качестве горючей основы индийцы применяют коровий навоз, и меня передёрнуло. Голый индиец в чалме и набедренной повязке провел нас к огромному птичьему гнезду из веток и сена в бывшей комнате отдыха начальника. Построил в очередь.
– Первый, проходи, – по-русски без акцента скомандовал йоговский стюард и подтолкнул нашего водителя Джека.
В гнезде произошло шевеление, над фронтальной веткой появились черные немигающие глаза, и едва слышно прошелестели три отрывистые фразы.
– Скоро станешь богатым и уедешь за океан, – перевел помощник и придвинул к гнезду черного Вила в черной одежде.
– Через три месяца тебя призовут для главной миссии. Будь готов, – перевёл голый индиец, схватил за плечи Виктора и поставил перед стариком.
– Перемен к лучшему не жди. Найдешь покой на дне потока, – услышал «пророчество» Старый Друг и, поникнув головой, отошел.
Моя молитва разгорелась как невидимое пламя от земли до неба, я даже «Да воскреснет Бог...» успел прочесть мысленно. В тот миг, когда меня загорелые цепкие руки подвели к седому старику в гнезде, моя Иисусова молитва стала непрерывной и соединилась в дыханием. Седой морщинистый старик с минуту сверлил меня злобным взглядом и молчал. Наконец, он хрипло сказал что-то помощнику, тот втянул голову, как нашкодивший первоклассник, и сказал мне:
– Для тебя у нашего учителя ничего нет. Он просит вас немедленно покинуть помещение. Уходите!
– Передайте учителю: да помилует его Господь наш Иисус Христос. Кстати, господин нудист, а почему вы не перевели третью часть первых двух пророчеств. – Переводчик оставил вопрос без внимания.
Перед тем, как выйти из комнаты, я обернулся на Учителя. Старик провожал меня долгим ненавидящим взглядом черных глаз. Ох, не зря, ребятки, Гитлер посылал к вам своих нацистов-оккультистов из Ананербе. Видимо, у вас есть что перенять из практики «научно-обоснованного» сатанизма. Да благословит вас Господь. За дверью, из которой мы только что вышли, раздался визгливый крик индийца, тучные охранники медвежьей рысью бросились на зов. Один из них тотчас выглянул и громко крикнул:
– Сегодня приёма больше не будет!
Как странно на них, однако, действует именование Имени Божиего! Аж трясёт. Выйдя из здания наружу, я на минуту остановил Джека с Вилом – что за собачьи клички у парней!
– Господа, а вы не заметили, что брахман сказал каждому из вас по три фразы, а голый парнишка перевёл только по две. Вас это не смутило?
– Нет. Мы же не знаем индийского языка.
– Вообще-то индусы говорят на санскрите, – пояснил я. – Так вот брахман в третьей фразе произнес слово «морана».
– Ну и что оно означает? – нарушил молчание Джек.
– В большинстве арийских языков слово с корнем «мор» означает «смерть». Так что вам лучше ничего кардинального не предпринимать: миссия, там, эмиграция – это всё побоку. Ладно, я вас предупредил, а вы уж сами решайте. В таких делах каждый человек – один на один с Богом и совестью. Простите, если огорчил.