— Хорошо, — кивнула Кимико, поняв, что достигла возможных пределов откровенности на сегодня. — Я напишу, когда и где точно будет представление, как только куплю билеты. Мы планировали в следующие выходные, 28-29 декабря. Это нормально?
— Да, вполне, — я поднялся. — Sayounara, Мацудо-сан. До встречи, Юки.
Почему самопишущие перья столь редки
Поскольку Букля находилась в своём законном отпуске, рождественские подарки опять предстояло разносить мне. А, да кого я обманываю! Я разносил бы их, даже если пришлось бы вырывать посылки из лап собственной почтовой совы. Я люблю летать, а уж летать *разнообразно* и по всей стране — тем более.
А вот придумывать подарки для других — не люблю. Это мучительно и почти больно. Пожалуй, возьму за правило: одаривать нормально только на Рождество и оптом, а на дни рождения ограничиваться открытками и конфетами. Хотя вроде бы положено наоборот, но лучше уж отмучиться один раз в году, чем мучиться постоянно круглый год. Не могли всех нарожать в один день! Кстати, Йоль — прекрасный кандидат для единого дня рождения. Начало нового круга и всё такое.
Близкие люди — исключение. Для Луны я готов придумывать подарки хоть каждый день. Это интересно.
Но вернёмся к нашим… знакомым. С гриффиндорцами — проще всего.
Сёстры Патил. Поскольку Парвати заинтересовалась статьёй о динозаврах в энциклопедии, нашёл для них красочно иллюстрированный сборник о древней жизни. Три тома: палеозой, мезозой и кайнозой. Гондвана, Пангея и прочее движение континентов. Флора, фауна и много-много рептилоидов. Цветные картинки на каждой странице. Надеюсь, поделят трёхтомник на двоих, не передравшись.
Семейство Патил было найдено в Бирмингеме, в большущем пригородном доме, скрытом похожим на жилище Мацудо способом: в углу улицы, с огромнейшим участком за домом. Намного большим, чем у Юки. Ну да и земля в Бирмингеме, судя по соседним домам, существенно дешевле, чем в Лондоне. «Колбасы» на полсотни скворечников я там нигде не встретил.
Лаванда Браун. Начинающий репортёр. Подарил ей магически сжатый блокнот на три тысячи «пергаментных» страниц в солидной кожаной обложке. Самопишущее перо дарить не стал: во-первых, потому что оно у неё уже есть, а во-вторых, потому что такое мне дарить не по чину.
Может возникнуть закономерный вопрос: почему, при столь явных достоинствах артефакта, который «сам всё записывает», им не пользуется каждый первый маг, включая ленивых дошкольников и не всегда владеющих грамотой домовиков? Его нет ни у директора, ни у преподавателей, ни у постоянно конспектирующих студентов — за редким исключением. Все послушно скрипят, ставят кляксы и меняют исписавшиеся перья на новые.
Причины две. Дороговизна отсеивает большинство потенциальных покупателей. Необходимость обучения — тех, кто способен заплатить, но не имеет на это времени.
Самописное перо — псевдоразумный артефакт. В него пересаживают душу какой-то достаточно умной твари и снабжают большим запасом прочности и износостойкости. Специфические дорогие материалы и долговременные чары неразрушимости — то, что обуславливает высокую цену. Перо должно прожить с владельцем весь отмеренный хозяину срок земного бытия, перенося все сопутствующие житейские невзгоды и катаклизмы. Ибо есть второй пункт.
Чтобы превратиться в такого же эффективного напарника, как Прыткопишущее перо Риты Скитер, артефакт необходимо обучать многие годы. Только что приобретённая у мастера «самописка» — не умнее новорожденного младенца. Поначалу её учат даже не записывать, а просто понимать человека. Далее подпускают к бумаге и постепенно превращают детские каракули в ровные строчки читаемых букв. Знакомят с правилами грамматики и пунктуации.
Хозяин тоже учится — чётко и внятно формулировать мысли. Поначалу — просто диктуя вслух то, что хочет сказать, причём сразу набело. Пересохшее горло и отваливающийся язык стимулируют перемещать часть работы в мысленную сферу, тренируют концентрацию и дисциплину мышления. Отдельными упражнениями идут «конспектирование: перо пишет то, что слышит и осознаёт хозяин», и «копирование: перо пишет то, что видит и осознаёт хозяин». На «старших курсах» изучают науку «хозяин говорит одно, а перо пишет то, что нужно на самом деле».
Хорошо работающая пара притирается друг к другу не менее пяти лет. Перо служит только одному хозяину. Никого другого оно просто не поймёт. К переучиванию «самописка» не способна.
Новорожденное самописное перо — подарок уровня «на совершеннолетие». Или, как у Лаванды — «в честь приобретения первой палочки». Одиннадцать лет — идеальный срок для такого подарка при условии, что ребёнок готов заниматься пером в этом возрасте. Лоботрясам и лодырям «прыткопишущие презенты» делать бесполезно — дальше корявых кракозябр с двумя ошибками на слово дело не продвинется. А вот успешно осиливший обучение «самописки» юный маг в довесок получает хорошо подвешенный язык, умение говорить чётко и внятно без подготовки, а также прекрасно дисциплинированное мышление.