— Это будет труднее, чем я думала, — отплёвываясь, констатировала рыжая. Потрогала содранное до обильной крови колено и полезла в карман.
— У меня есть лунный подорожник, — протянула Луна, осторожно ощупывая сустав. — Глупая, ты могла охрометь на добрый месяц.
— Ерунда. Где упала, там и встала. — Рыжая достала из кармана жестяную банку с мазью, щедро зачерпнула состав и втёрла его прямо по грязной ране ещё более грязной пятернёй. — Давай подорожник. История семьи Уизли, Полоумная, — это история вставания с колен.
— История обожает повторяться, Перекрашенная. — Луна закрыла рану свежим листком, который достала из своей сумочки. — Пять минут посиди спокойно.
Если я что-то понял в их отношениях — весь этот непрекращающийся обмен подколками не несёт никакого оскорбительного контекста. Они просто соревнуются, у кого первого откажет фантазия на обзывалки. А вообще-то они давние подруги, как бы странно это ни выглядело.
Как такое может быть? Почему одна и та же девчонка может быть такой разной в разных реальностях? Капризная озабоченная дура — и нормальная, неглупая, неленивая и, возможно, несгибаемая ведьма, с которой моя Луна водит какую-никакую, а дружбу. А это, знаете ли, очень серьёзный показатель.
А может, нет никакой органической дуры? Есть лишь внешний фактор, который я не увидел, потому что не искал?
— Ты куда пялишься, магл? — освежил меня ветерок реальности.
— Да вот, смотрю на твои разодранные колготы.
— А, ерунда. Мама вернётся — починит заклинанием. Они старые, я специально именно в них гуляю.
— Ты в курсе, что слово «шельма» — мужского рода?
— Ба! Да оно разговаривает! Слышь, Ночная Лампа, когда это он у тебя заговорил, я что-то не заметила?
— Да на днях, Фонарь-под-Глазом. Йоль вокруг, сама понимаешь. — Луна достала из сумки три небольших пирожка и раздала всем. Не отказался никто. — А насчёт «шельмы» — оно вроде и женского рода может быть. Надо в словаре у папы посмотреть. Только слово это нехорошее, подруга. Найди что-нибудь другое, не привыкай к нему.
— Оно точно женское, — невнятно произнесла Джинни, дожёвывая угощение. — Мама так одну торговку из мясного ряда называет — меченая шельма. Звучит неплохо, жаль отказываться. Так! Отдохнули — и хватит.
— Сядь! — неожиданно резко скомандовала Луна. — Три минуты! На попе! Ровно!
— Ого! — отмерла от секундного ступора Джинни. — Учись, магл. Если эта леди переходит на площадной говорок — дело пахнет скипидаром. Так-то это моя привилегия.
— Это привилегия твоего младшего братца, — возразила Луна. — Не бери с него пример, ты умнее. Отвыкнуть от гнилого слова потом будет очень непросто.
— Да твои… скользуны подмётки жгут. Сколько вчера терпела!
— А мы вчера целый день учились. И ты приготовься, — обрадовала подругу Луна, протягивая ей два куска плотной ткани. — Вот, обмотай колени. Падать придётся часто.
— Там многолетняя мозоль, — пробурчала Джинни, принимая обмотки. — Если у тебя столько братьев и все старшие… У тебя, магл, есть братья? Или сёстры?
— У меня есть кузен, и он тот ещё кабан. — Я достал сделанную вчера вечером третью пару скользунков и начал закреплять на ботинках.
— Ну, ты хотя бы мальчик, — Джинни крепко затянула обмотку на здоровом колене и задумалась о том, что делать с больным. — Жаль, я не родилась сразу после Перси. Я бы… Эй! У вас что, ещё скользуны есть? И вы мне поношенные дали?
— Не поношенные, а обкатанные, — возразил я. — Те, что на тебе, ездят надёжно. Те, что на мне, — ещё неизвестно.
— Оно и видно, насколько надёжно, — поморщившись, рыжая таки затянула обмотку прямо поверх подорожника. — Ну что, три минуты прошли?
— Да, рана схватилась.
— Отлично. Так и быть, показывайте, что тут надо делать.
* * *
— А ведь ты походу сквиб, магл, — внимательно глядя на меня, сказала Джинни. — Скользуны — это не метла, конечно, но простеца не поднимут.
Намучавшись и накатавшись больше часа, мы присели перевести дух и подкрепиться — для разнообразия, во дворе Норы. Рыжая вынесла бутербродов с бужениной со вчерашнего стола.
— А может, ты волшебник, но этого не знаешь? Тебе сколько лет?
— Одиннадцать. А при чём тут…
— Неважно. День рождения когда?
— Тридцать первого июля.
— Ха! Как у Гарри Поттера, можно не запоминать. Но письмо тебе не приходило, раз ты тут бездельничаешь. Стало быть — точно не маг.
— Эм…
— Забудь всё, что я сейчас сказала. — Джинни задумчиво покосилась на подругу. — Не, ну сквиб — это уже хоть что-то. Хотя мне всё равно не понять. Злюка-любовь.
— Дамы, я вам не мешаю?
— Пока нет. Слушай, подруга, а мистер Лавгуд ещё одни скользуны сможет сделать?