Штурвал в моих руках зажил своей жизнью, закрепившись на положенном ему месте на панели управления. «Самолёт» начал подрагивать «на стыках», вызывая ритмичную икоту у стеклянного содержимого «багажного отделения».
— Он сошёл с ума, — заговорил Рон «негромким» голосом, уверенно перекрывая шум «моторов» на десяток децибел. — Невилл, у него поехала крыша. Нужно сказать Дамблдору…
Очевидно, приборов и кнопок прямо перед глазами этим маньякам было мало — разве что вентилятор в кабине включить. А вот чтобы сдвинуть самолёт с места… На проявившемся второй очередью потолке «кабины» тумблеров было ещё больше, чем за штурвалом. Зато стрелочки почти отсутствовали, а была целая батарея одинаковых лампочек. И тумблеры здесь были без страховки.
А вот там, где у порядочного автомобиля располагается один порядочный рычаг коробки передач, здесь этих рычагов появилось пять… или семь-восемь, смотря что считать рычагом, а что — рубильником. И были все эти рычаги абсолютно разные — как стулья в доме Уизли. И каждый из них всем своим видом вопил тебе: «я здесь — самый главный»! И куча кнопок, конечно — куда ж без них. И два каких-то ребристых колеса вращались — наверное, чтобы отбивать пальцы растяпам, полезшим в этот район не глядя и без уважения.
Большинство кнопок и лампочек были подписаны. К сожалению, это был не английский язык. И даже шрифт — не латинский, но похож на него. Кириллица, элленика? Обиднее всего, что рядом с рычагами имелась табличка с инструкцией, но прочесть я не мог ни слова. На штурвале присутствовал незнакомый мне изящный логотип: буква «А» и… «эйч», что ли?
Кто же был предыдущим владельцем моей палочки, интересно? Откуда она так подробно знает, что находится в кабине у пилотов? Я вот, например, это представляю слабо и сижу тут, как Уизли на лекции по топологии.
— … Чтоб я ещё раз позвал этого психа! — разорялся тем временем рыжий. — Он в натуре синяк, и шутки у него синячьи! Невилл, вот скажи, как во всём этом дерьме можно разбираться, а?
Мне бы тоже хотелось понять, как. Хоть бы книжку какую завалящую оставили. Шпаргалку для попаданца в пустую кабину…
Палочка меж тем решила сделать свой посильный вклад в общешкольную викторину «мой любимый цвет». Вдоль каменных плинтусов коридора через равные промежутки загорелись синие огоньки. Красиво. Нужно слетать в Хитроу ещё раз и посмотреть на аэропорт ночью.
Приободрённый развитием потехи, я решил пощёлкать тумблерами — теми, на которых не было страховки. Посадите любого пацана перед таким количеством кнопок и ничего ему больше не говорите — что, по-вашему, он станет делать?
Большинство тумблеров ничего заметного не делали. Может, обогрев стёкол включали, а может, топливо из баков сливали — кто ж знает? Из того, что удалось увидеть сразу, — один блестящий рычажок включил красную подсветку приборов. После ещё одного щелчка начал работу проблесковый навигационный маяк под ящиком. Следующий тумблер оживил фары, а пристроившийся рядом с ним — переключил свет на дальний. На этом везение закончилось: ещё один ничем не примечательный рычажок разбудил мерзко завизжавший зуммер и несколько оранжевых транспарантов на табло.
Поспешно вернув предателя в исходное положение — известно, что быстро подобранное упавшим не считается — я против воли залюбовался выжигающим сетчатку световым столбом. Вот это прожектор! А у меня, между прочим, на следующей неделе ночной вояж в Запретный лес запланирован. Ну-ка, запомним это плетение…
— Слышь, шизоид, жаровню свою выруби! — заорал Рон. — Спалишь нас рань… Да выруби же, придурок!
— Тишина в буфете! — повелительно прикрикнул я, давя рвущийся наружу смех. «Раньше времени», надо же. — И ремни там все пристегните! Выйдем на эшелон — кофейку нам организуете. Невилл, садись рядом, экипажу нужен штурман.
— Я воздержусь, Гарри, — покачал головой Лонгботтом. — И вы, это, потише всё же вели бы себя.
— Я «Круг тишины» поставил, — успокоил я его. — Мы друг друга слышим хорошо, а наружу только вопли Рона доносятся.
И, решившись, потянулся к самому загадочному из «Рычагов коробки передач». Ничего не вышло: около заветной красной блямбы меня ударили по пальцам призрачной линейкой.
— «Рано ещё шасси убирать, командир», — сообщили мне. — «И проверьте уже элероны».
— Сдурел? — заорал Уизли. — Почему только мои?
— Я вот думаю, Рон, — задумчиво сказал я, пытаясь выворачиванием штурвала хоть как-то повлиять на направление движения. — Зачем тебе твоя мантия-невидимка, если ты всё время орёшь? Звуки-то она не гасит.