Щуру было хорошо видно, как казачьи дозорные приблизились к началу низины, залегли в траве. Один из тех, что были в кубанках, начал осматривать окрестности в бинокль. Не обнаружив ничего подозрительного, он и пулеметчик побежали по низине к ближайшему кусту, присели за ним. Когда у куста оказалась и тройка их товарищей, эта же пара переместилась к следующему кусту. А вскоре дозорные достигли противоположного конца низины, скрылись среди камней и деревьев. Теперь под прикрытием пулеметов головного дозора должны появиться в низине главные силы казачьего отряда.
— К бою! — скомандовал Щур пулеметчикам, доставая из-за пояса ракетницу.
Первые казаки из ядра отряда вступили в низину. Держась на шаг друг от друга, они быстро направились к своим дозорным. Казаков десяток, два, три. Идут в полный рост, не прикрываясь кустами и деревьями, как это делали дозорные. Посреди низины казаки разделились на три группы и перебежками двинулись в разные стороны: одна группа к началу тропы, другие — к подножию скал справа и слева от нее. Что ж, вражеским командирам в осторожности не откажешь: не полагаясь на два пулемета дозорных, они усилили их еще тремя.
Однако почему через низину идет только этот взвод? Где остальные казаки? Что это они выдумали? Казаки, находившиеся у выветренного камня, растекались от него вправо и влево, обходя низину по периметру. Одна казачья цепь появилась у края ущелья, за которым на скальной площадке устроился Щур, вторая огибала низину в противоположном конце, там, где начинался один из хребтов. Почему казаки так поступили? Ведь только что низину спокойно пересек их головной дозор и передовой взвод, почему не проследовать их маршрутом основным силам отряда? Вместо этого казачьи командиры поступили так, словно знали об устроенной засаде и избегали ее. Что за чушь лезет в голову. Откуда им знать о засаде? Откуда их сверхподозрительность именно в этой низине, где мало-мальски сведущий в военном деле человек никогда не устроит засады? Неужели все-таки что-то пронюхали? Но от кого и как? Чушь, чушь!
Однако вовсе не чушь то, что казаки предпочли обойти низину… А ведь именно там сосредоточены основные огневые силы. Восемь валунов в низине, восемь МГ с расчетами в норах между ними. Шесть запасных лент-коробок на пулемет, секторы обстрела спланированы и выверены так, что во всей низине не оставалось ни одного непростреливаемого клочка земли… Внезапный огонь этих пулеметов должен был смести в низине все живое, а последующая одновременная атака обеих оуновских сотен довершила бы полный разгром казаков и самооборонцев. Этот прекрасный план сейчас летел к черту!
Но приказ остался приказом: противник не должен очутиться у базы Бира. Не удалось покончить с казаками моментальным ударом из засады, придется ввязываться с ними в затяжной бой.
Щур поднял ракетницу, нажал пальцем на спуск.
Местом своего пребывания Хрын избрал заросший мелколесьем овраг на полпути между базой Бира и засадой на казачий отряд из Мазурков. Боевики его сотни в полной боевой готовности лежали и сидели среди кустов и деревьев, а он и Шершень обосновались под натянутой на колья плащ-палаткой. Согласно приказу Шершня, Стах, проводивший деблокирование базы Бира, и Щур, командовавший засадой, должны были каждый час присылать в «штаб» своих гонцов о положении дел. Первое тревожное сообщение поступило от Щура. Прочитав присланную сотником «штафету», Шершень передал ее Хрыну, а сам указал гонцу на камень рядом с навесом.
— Присядь и отдышись. — Когда гонец унял сбившееся во время быстрой ходьбы дыхание, Шершень предложил: — Теперь расскажи, что у вас приключилось.
— Будто бы ничего. Они в нас стреляют, мы — в них.
— Вот и расскажи, кто и откуда стреляет, — вступил в разговор Хрын. — Начни с того, как вы повстречались с казаками.
— Повстречались как повстречались, они шли от Мазурков. Перед засадой разделились на четыре части: одна сразу переметнулась на другой бок низины, другая двинулась следом за первой, а две четы охватили низину с пулеметами справа и слева. Когда начался бой…
— Почему казаки разделились? Может, кто-то из ваших их вспугнул раньше времени или чем-то себя выдал? — поинтересовался Шершень.