Как он нужен ОУН на свободе! Мелышк и его клика полностью себя дискредитировали, заслужив у народа презрительное прозвище «фашистские холуи», и для ОУН они теперь потеряны. Зато Бандера и его люди, три года находившиеся в немецких «концлагерях»,[44] должны стать знаменем ОУН в ее завтрашней борьбе с коммунистами!
Но служа старым хозяевам, нельзя не слушаться и новых. А они свои требования сформулировали четко: создание надежной разветвленной разведсети ОУН в Восточной Польше и Западной Украине. Между тем положение ОУН не из легких. Правительства СССР и новой Польши решили навсегда положить конец национальной вражде, выбив почву из-под ног и у украинских националистов, и у польских великодержавных шовинистов. Ни для поляков из Лондона, ни для «центрального провода» ОУН не тайна, что с этой целью в июне 1944 года было проведено урегулирование ранее спорных участков советско-польской границы по принципу: украинские земли — Украине, польские — Польше. А совсем недавно, в сентябре, между Радой Народовой и правительством Советской Украины было заключено соглашение об обмене населением. Согласно ему, только в течение сентября — ноября этого года из Польши на Украину должно быть репатриировано не менее 50 тысяч украинцев, а с Украины должно быть переселено в Польшу 100 тысяч поляков. И как ни противодействуют выполнению этого соглашения подразделения УПА в Польше и отряды польской реакции в Западной Украине, оно идет полным ходом.[45] Украинские переселенческие комитеты сегодня для ОУН страшнее Красной Армии и Войска Польского вместе взятых!
Вот и приходится вертеться как белке в колесе: в угоду немцам тревожить тылы Красной Армии, заслуживая благосклонность новых хозяев, создавать для них разведсеть, заботясь о собственном самосохранении, вести борьбу с украинцами-переселенцами. И все-таки «центральный провод» ОУН счел нужным незамедлительно заняться самым важным — готовить почву для будущей тайной войны против Советской Украины и новых правительств в Польше и Чехословакии. Для этого лучшим кадрам ОУН поставлена задача восстанавливать старое и создавать новое подполье. Этим теперь придется заняться и ему, Шершню, причем в наиболее вожделенном и заманчивом для западных разведслужб месте, в районе самых западных в СССР нефтеразработок — под Дрогобычем…
— А я до сих пор считаю, что лучшим союзником самостийной Украины может быть только Германия, — ворвался в уши голос Хрына. — Почему? Очень просто: у Украины и Германии схожие истории, а потому и общая судьба… Где только нет нашего брата-украинца: в России и Белоруссии, в Польше и Чехословакии, в Румынии и Мадьярщине. Точно так, как и немцы: они во Франции и Швейцарии, Австрии и Польше, Прибалтике и Чехии. Мы и немцы рассеяны на половине территории Европы. И Гитлер показал, как решается такая проблема: не болтовней и всякими договорами, а штыком и кровью! Где звучит немецкая речь — там Германия! Так должны поступать и мы, украинские националисты: где живут украинцы — там Украина!.. Германия провозгласила: «Германия для немцев!» — и показала на деле, как всякая великая нация должна бороться за свою чистоту и моральное здоровье: жидов — в крематории, всех прочих инородцев — за кордон или в концлагеря! Так надлежит и нам поступить в нашей будущей украинской державе: жидов и их паскудных прихвостней — в петлю и под топор, москалей — в Россию, бульбашей — в Белоруссию, пшеков — за решетку и в концлагеря! Вот тогда Украина действительно была бы для украинцев!..
Вконец опьяневший Стах размазал по лицу слезы, от избытка чувств полез к Хрыну целоваться.
— Хорошо говоришь, друже! Верно говоришь! Но что делать, коли фюреру конец пришел? Поневоле любому союзничку рад будешь!
Шершень отпил из стакана еще несколько глотков, незаметно отодвинулся от Стаха. Не приведи господь, к нему полезет целоваться! Пил бы последний стакан да заваливался бы дрыхнуть!
«Теперь необходимо решить вопрос с чекистом, мнимым сыном полковника Чумарзина. Конечно, полковник Сухов — осторожная лисица и влезть к нему в доверие не так просто. Поэтому у чекиста пока нет ничего, чем он мог бы порадовать свое начальство, и его цепочка связи с Центром полностью не вступила в действие, отчего нащупать ее весьма сложно. Время и терпение — вот что нужно в игре, которую задумал было сыграть Шершень с советской контрразведкой. Однако времени уже нет: вчера ему сообщили, что его место надрайонного проводника займет Шусь, теперешний эсбист сотни Хрына. Молодой, хваткий, пробивной хлопец… пожалуй, даже слишком пробивной. Передать разоблаченного чекиста для дальнейшей работы ему? Смысл? Чтобы Шуеь сделал себе на этом карьеру? Как бы не так! Лучше самому без лишнего шума арестовать чекиста и взять в оборот. Будет успех, слава ему, Шершню, не будет успеха — свернуть чекисту шею и не вспоминать о нем, словно никогда его и не существовало. Пожалуй, так и нужно поступить. Причем как можно скорее, желательно завтра. Значит, нужно расставаться с Хрыном[46] и Стахом и отправляться спать…»